– В эту сказку я уже тоже перестаю верить, – прикрыла глаза, просто устала смотреть на огонь. – Я пропустила через себя столько грязи и мерзости, что уже окончательно разочаровалась в мужчинах.
– Только не говори, что хочешь переключиться на дам, как Каролина, – пошутил доктор. – И стать лесбиянкой.
Я невольно прыснула. Это было действительно смешно.
– Лина – нормальная, – защитила я подругу. – Просто она нашла свой уникальный способ предохранения от беременности. Ей проще с дамами, мужчин-клиентов она побаивается. Хотя и с ними иногда приходится сталкиваться. Но это болезненная для нее тема. Лучше не заводить с ней этот разговор.
– Не знал. – Судя по голосу, я, кажется, немного удивила Стоуна. – Хотя после того, что мы сегодня видели, у нее очень ответственный подход. Лучше, чем у некоторых.
Мне показалось, он говорит о ком-то конкретном.
– Ты о ком? – не удержалась я и лениво приоткрыла глаза, чтобы взглянуть ему в лицо.
Стоун неотрывно смотрел на меня, любуясь моими чертами.
– Как врач я не могу сказать, – покачал он головой.
– А как друг? – все же полюбопытствовала я.
Он ухмыльнулся, моя уловка его позабавила.
– Как друг и сплетник, могу сказать только, что скоро весь Квартал увидит у Зои растущий животик. Поэтому врачебную тайну я могу уже не хранить.
– Оу-у, – протянула я.
Это многое объясняло. Вот почему куртизанка тогда приходила к Деймону и так спешно его покидала. А я еще грешила на нее, что это она на меня болезнь спихнула. Выходило, все же не она.
Своего недоброжелателя я так и не нашла, да и уже забывать начала эту историю. Быть может, я всего лишь случайно поймала чью-то болезнь.
– Она знает, кто отец?
– Ты спрашиваешь, будто я должен быть в курсе. – Он сдул с моего лица прядь упавших на глаза волос. – Я могу отвечать лишь за свои поступки и гарантировать, что отец не я.
Я зажмурилась от прохладного воздуха в лицо и невольно рассмеялась шутке:
– В этом я и без твоих слов была уверена!
– Почему? – спросил он, и в его глазах отразилась надежда услышать какой-то определенный ответ. А я прикусила язык за то, что так неосмотрительно вновь задела больную рану его души.
– Дей… – попробовала оправдаться я, но он, побоявшись услышать мой ответ, поднес палец к моим губам.
– Тш-ш, – покачал головой доктор. – Не говори ничего, я и так знаю, о чем ты хочешь сказать… Но, Тори, это выше меня. Я и так максимально стараюсь держаться в рамках дружбы с тобой, но ты не представляешь, как это сложно и больно. Каждый день знать, что ты здесь принимаешь клиентов, вынуждена их касаться, пусть даже не спать с ними, но целовать. Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты была подальше от этого места, и одновременно пугаюсь мысли, что ты уедешь от меня далеко. Ты боишься одиночества, не меньше его боюсь и я.
