— Три недели назад Майка просто поставили у меня на пороге с вещами, сунули в руки документы, где я назначалась опекуном, и «ради моего же блага» посоветовали отдать его на усыновление. Мол, здорового белого ребёнка неполных двух лет с руками оторвут. Но я не смогла, понимаете? Майк — моя единственная родная душа в этом мире. После смерти мамы я осталась совсем одна, а тут он. Но он маленький, постоянно плачет, я нужна ему, понимаете! Я не могу его оставить, поэтому не могу у вас работать круглые сутки. Я бы с радостью, но куда деть Майка? Его и с яслей-то скоро забрать придётся, я не представляю, что я буду дальше делать, другие ясли или очень далеко, или я их оплату не потяну.
— Почему его нужно забрать из яслей? — зацепился мистер Страйкер за одну из моих фраз. Похоже, я вывалила на него несколько больше, чем собиралась.
— Его туда взяли на месяц только. Там мест нет, но родители одного из детей уехали в отпуск и забрали своего ребёнка. А воспитательница живёт со мной в одном доме, она знала о моей ситуации, весь дом знал, и предложила взять Майка на время, пока я не найду другие ясли, я уже две недели ищу, и…
— Всё ясно, — кивнул мистер Страйкер. — Выход напрашивается один — вы, вместе с племянником, переселяетесь в мой дом и присматриваете за обоими мальчиками. Думаю, Джейк обрадуется товарищу по играм.
— Очень сомневаюсь, — пробормотала я, потом до меня дошло. — Вы согласны, чтобы и Майк жил со мной в вашем доме? — Ну, вы помните, какой сегодня день, да? Шок — это по-нашему. — Мистер Страйкер, для меня это было бы лучшим выходом, но я должна вас предупредить — Майк меня не признаёт, он хулиганит, кричит, дерётся, портит всё, до чего может дотянуться… Психолог сказал, что это нормально, это протест на потерю родителей, на смену обстановки, что Майк думает, что если будет плохо себя вести со мной, я верну его родителям. В яслях он ведёт себя нормально, поскольку знает, что это такое, и ждёт, что его оттуда заберёт мама, она всегда его из яслей забирала, а прихожу я. Это пройдёт, со временем, но сейчас он не вполне адекватен.
— Джейк тоже. И по той же причине, — вздохнул мистер Страйкер.
Я недоумённо взглянула на сладко спящего на широком кожаном диване малыша — всё это время он был просто паинькой, с удовольствием играл и слушал сказки, которые я ему читала, послушно покушал, не пытаясь запустить в меня ложкой, а то и тарелкой, что для меня уже стало привычным, а смена памперса вообще прошла идеально — он не визжал, не вырывался, не пытался ударить меня ногой, просто лежал и улыбался, с обожанием глядя на меня. Я думала, что такие милые дети существуют только в рекламе детского питания или подгузников, я ошибалась. Перехватив мой удивлённый взгляд, мистер Страйкер вздохнул.
