— Пелагея Захаровна, позовите мне Петра Потапыча. Да поживее!
Уборщица тут же метнулась в зал, и вскоре в кабинет вошел старый мастер. Он прикрыл за собой дверь и молча стоял, распирая карманы халата большими кулаками. Петр Потапыч то ли старался не показывать свои руки с туго надутыми синими венами, то ли такую привычку имел, но всегда руки прятал в карманы.
— Перед начальством надо навытяжку стоять, а вы карманы раздираете, — сказал заведующий.
— Я человек цивильный, с меня взятки гладки, — ответил Петр Потапыч.
— Тогда садитесь, цивильный человек, — заведующий кивнул на стоявший рядом стул. — Разговор тут есть.
Старый мастер отказался:
— А сидеть я не люблю. Так привык стоять за свою жизнь, что и помирать хочу стоя.
Костричкин понял, что старый мастер характер показывает. Но это ничего, сейчас он поставит его на место, всю спесь с него как рукой снимет. Только напрасно он заранее бумаги не посмотрел, не узнал точно, сколько старый мастер бюллетенил в году. Цифры, они всегда помогают. Хотя он и без того найдет, что сказать, голова у него как-нибудь варит.
— Стоя умирают деревья, — сказал Костричкин. — А человек прежде копыта отбрасывает, потом уже дух испускает.
— По-разному бывает, — не согласился старый мастер.
Заведующий махнул рукой, мол, ладно, некогда мне тут с тобой споры разводить, и сразу перешел к делу.
— Вот что, дорогой мой, — начал он, — вышел я вчера в зал ожидания, а меня один клиент подзывает. С виду степенный, возраста солидного. Отвел он меня, значит, в угол и тихо так говорит: «Почему вы этого старого мерина на работе все держите? — и показывает на вас, Петр Потапыч. — Ведь у него, — говорит, — руки трясутся и голова качается вроде маятника. Такой за милую душу может нос бритвой отхватить. Я весь вспотел, пока он меня побрил».
Костричкин помолчал, поглядел пристально на старого мастера, пытаясь угадать, как тот все это воспринял, и, к своей досаде, не заметил в светлых, чистых глазах Петра Потапыча ни горечи, ни растерянности. «Пока хорохорится», — подумал он и как бы между прочим спросил:
— Вы не догадываетесь, что это был за клиент?
— Не то каждого упомнишь, — спокойно ответил старый мастер.
Заведующий вздохнул и вроде бы с сожалением сказал:
— Да-а, годы свое берут… Руки трясутся, болеете часто…
Петр Потапыч вынул руки из карманов, резко поднес к лицу заведующего; тот от неожиданности вздрогнул, беспокойно заморгал глазами, стал коситься на широкие и плоские, как ласты, руки старого мастера.
