Его не тревожило, что ему придется собрать все свои силы, чтобы нанести эти удары. Его тревожило совсем другое. Когда он вспоминал аналогичные моменты из своего прошлого, ему всегда представлялась кошмарная сцена. Молоток соскальзывает, и раздается громкое… бам! Или если он и не соскальзывает, то шум ударов доходит до чьих-то ушей. Этот человек приподнимается на локте в постели и думает: «Странно, мне показалось, что вроде где-то стучат. Да, да, вот опять. Это как будто в доме у Дюпонов. А, черт с ними!» Затем, снова опускаясь на подушку, он думает: «Погодите! Я же видел, как они уезжали на весь уикенд. Там что-то странное. Дай-ка я позвоню в полицию, пусть посмотрят, в чем там дело?»
Клод выключил фонарик и подошел к окну, чтобы взглянуть на улицу. Уличный фонарь через дорогу освещал пустой садик. Не было никаких признаков жизни.
Он вернулся к сейфу и взял молоток. У этого старого дома очень толстые стены. Кроме того, он рассчитывал на то, что если бы прислушивающийся человек из его кошмарных видений и существовал на самом деле, то он минуту будет колебаться, еще минуту потратит на то, чтобы найти свои шлепанцы, и еще минута пролетит, прежде чем он подойдет к телефону.
Ему пришлось нанести большее число ударов, чем он предполагал, — каждый из них раздавался в его ушах, как пушечный выстрел, — но наконец замок был сломан. Лишь после того, как он разобрал дрель и тщательно уложил в сумку каждую деталь своего снаряжения, он повернул ручку сейфа и осветил фонариком его внутренности. Серебряная тарелка; он оттолкнул ее в сторону без всяких колебаний. Шкатулка с драгоценностями; он слегка присвистнул, открыв ее, но затем решительно закрыл. Металлическая коробка! Он вытащил ее и откинул крышку. Какие-то бумаги. Он вынул одну из них. Это же акции! Он взглянул на номинальную стоимость той, что лежала сверху, и его глаза округлились.
Целое состояние! Но сейчас не время стоять и подсчитывать. Он опустил пачку в сумку, бросил сверху фонарик, торопливо закрыл ее и направился к окну.
Он прошел три блока. Хирургические перчатки засунуты во внутренний карман. Сумка небрежно раскачивается в руке. Мимо пронеслась полицейская машина с включенной мигалкой и плачущей сиреной. Клод начал смотреть ей вслед, а затем отвернулся. Невозможно, чтобы ее вызвали за такой короткий промежуток времени. Кроме того, полицейская машина в Париже, особенно в его окрестностях, не представляет редкого зрелища. Преступления, безусловно, не ограничивались его скромными трудами, а автомобильные катастрофы были так же обычны, как грипп.
