— Простите, я не поняла, какой ещё мой отец нас благословил? — Невинно осведомилась я. — Я знакома с этим человеком месяцев 6, он мой любовник и я, иногда по его просьбе его сопровождаю вечерами! Я совершеннолетняя, судимостей не имею и в карты ничего не выигрывала! И если вы, уважаемый Георгий Иванович, только попробуете подойти ко мне, я за себя не ручаюсь! Короче порезвиться удастся только с трупом.
— То есть вам, абсолютно всё равно, что станет с вашим отцом? — Улыбнулся Георгий Иванович.
— Мне, не всё равно, что станет с моим отцом Воронцовым Александром Дмитриевичем, но мне абсолютно наплевать, что будет с этим старым придурком Зосонцовым Виктором Алексеевичем. — Я подошла вплотную к Георгию Ивановичу и полыхнула на него ненавистью. — Если вы посмеете меня хоть пальцем тронуть, и я после этого останусь жива, то я найду мужика, круче и богаче тебя, лягу под него и всю жизнь буду тебе мстить, до последнего вздоха!
— Ничего себе! — Выдохнул Георгий Иванович, — какие страсти, может всё-таки в кино? По тебе ГИТИС плачет!
— Вот и вы поплачьте! — И я решительно двинула на выход.
— Она врёт! — заорал папашка, — она моя дочь, какая ещё любовница! Да она девица ещё небось, я её из такой дыры вынул, к ней близко ни один трезвый мужик бы не подошёл!
— Я притормозила.
— Ну с любовницей я, пожалуй, хватила лишку! Я честно пыталась, совсем замучил старичок. Так бы сразу и сказал, что импотент без прописки, а то строит из себя полового гиганта. Пока «папуля»!
— Как зовут «Гусара»? — поинтересовался Георгий Иванович у охранника.
Тот полез в наши паспорта:
— Зосонцов Виктор Алексеевич, в паспорте есть дочь, Зосонцова Полина Викторовна, дата её рождения совпадает день в день с датой рождения, присутствующей здесь, Воронцовой Полины Александровны.
Георгий Иванович посмотрел на меня с восхищением.
— Сильна, девка! Иди с богом! Проводите её, а ты останься Виктор Алексеевич.
— Полечка, ты что меня так бросишь? — Заголосил папашка. — Они же меня убьют или в тюрьму посадят…
— В тюрьму? Тебе в психушке место, какой ты отец? Продал дочь за 50 серебряников, по твоим же словам! Но ты не волнуйся, в тюрьме, наверняка, есть врачи и психиатрическое отделение.
Я развернулась и пошла к двери, меня никто не задерживал. У лифта меня догнал охранник, отдал мой ридикюль, он был подозрительно тяжёлым. Я его открыла и застыла, фишки, много, тысяч на 50 $.
— Что это? — спросила я у охранника.
— Подарок от Георгия Ивановича. Пойдёмте, поменяем и я посажу вас в такси.
