Какая-то часть Шона пришла в ярость из-за желания трахнуть воровку времени.
Бэй больше не была врагом.
И Шон не хотел ее трахнуть. Он хотел большего.
Она стала той, кто понял его боль, и кого хотелось оберегать.
Шон знал, что Бэй более чем способна сама о себе позаботиться, но это лишь подстегивало желание поддержать ее.
Она пострадала, спасая ему жизнь, а он попытался ее раздеть. Шон обругал себя. Всю свою жизнь Бэй только и делала, что переживала потери, и ему не хотелось стать очередным ублюдком, попытавшимся взять еще больше.
«Будь ты проклят, Ливен». Он ощутил в душе полыхание гнева. Этот подонок — воплощение зла, уничтожившее семью Бэй и убившее команду Шона. Господи Боже, да Ливен, наверняка, смеялся, пока Шон на него работал. Ну, Шон собирался убедиться, что Ливен больше никогда не засмеется. Точно так же, как погибшая в пустыне команда.
Опустившись на кровать, Шон сжал ладонями голову. У него в животе завязывались тысячи тугих узлов. Ему хотелось причинить боль, дьявольски жестоко искалечить Ливена.
Проклятый гнев мог поглотить без остатка. Шон сжал руки возле висков в кулаки.
Все это сожжет его дотла.
Ему было плевать, умрет ли он сам, главное, после Ливена.
Матрас прогнулся, и Шон почувствовал прикосновение маленькой ладони.
— Шон? — голос Бэй напоминал дуновение прохладного тумана.
Влажные волосы обрамляли ее лицо, а тело прикрывало лишь полотенце.
Шон скользнул взглядом по ее обнаженным плечам. Тонкие, но сильные. Она сидела, подвернув под себя ноги. Его эмоции превратились в раскаленное добела желание. Ему хотелось сорвать с Бэй полотенце, бросить ее на кровать и забыть обо всем.
«Нет». Шон собирался о ней заботиться, даже если самому от этого придется страдать. Отведя взгляд, он уставился на стену.
— Чувствуешь себя лучше?
— Плечу уже легче, — Бэй положила руку ему на бедро. — Ты в порядке?
— Нет, — а ее близость все только усугубила. И без того напряженные мышцы словно окаменели.
— Знаю, не мне давать совет расслабиться, но ты должен управлять своими чувствами, — конечно. Все равно, что посоветовать остановить реку во время наводнения. Шон запустил пятерню себе в волосы. Иисус, как же Бэй приятно пахла. Чистота с нотками чего-то…возможно, лимона. — Иначе они тебя уничтожат. Ты оступишься, и очередная ошибка станет последней, — взгляд глаз цвета мха был твердым и лучился пониманием. С зачесанными назад волосами Бэй выглядела моложе, мягче.
— Утверждаешь на основании опыта?
