«Вполне обычная история», — заключила я мысленно.
— А родных ты часто навещаешь?
— Ну… мне удавалось увидеть отца по два-три раза за неделю, а иногда и съездить домой, а как будет теперь, не знаю.
— Что значит «теперь»?
— Так меня же приставили к… тебе, и теперь у меня вроде как нет повода уезжать. Раньше я помогала с покупками разных мелочей и другими поручениями в городе, уезжала то с кухаркой, то с Классией — помощницей Портного.
— Выходит, ты хорошо знаешь город? — спросила я, начиная довольно улыбаться от задуманного.
— Конечно.
— Вот и отлично! Тогда будешь сопровождать и меня. Не могу же я теперь сидеть тут безвылазно!
Глаза Джетты просияли.
«Вот только разобраться бы с этим Советом, чует мое сердце, станется с них организовать мне какой-нибудь подвох. Еще одно дело, если домой отправят, а если в подземелье запрут?» — подумала я мрачно.
Я старалась отогнать эти мысли, не хотелось мне думать о плохом, к тому же навязчивое шестое чувство не подсказывало ничего хорошего.
«Зря, может, я Джетту обнадежила? Ладно, не буду унывать раньше времени. Да и не пленница я все-таки, вон сама Королева высказала мне благодарность, не посмеют! Наверное…»
В дверь постучали и тут же просунули голову. Эдик. Я была ему так рада, что даже не стала ругаться и намекать, что могла быть, например, не одета.
— Привет! — сказал он бодро. — Ты как?
— Нормально. Новостей нет?
— О Наставнике нет, а Старейшины почти все уже съехались, не терпится им. Готовься, Таня, скоро за тобой пришлют.
Меня вели длинными путанными коридорами и лестницами куда-то вверх, ни Эд, ни Джетта идти со мной не могли, хорошо еще Регги шел рядом, придавая хотя бы немного уверенности. Однако, подойдя к массивной красного дерева двери, пес, к моему сожалению, сел. Ясно было, что дальше нельзя даже ему.
Зал, в который меня провели, был большим, но не слишком, потолок куполом уходил вверх, отчего само помещение напоминало обсерваторию (кто знает, возможно, так оно и было). В центре зала, образуя почти полный круг, стояли стулья, на которых сидели, как не трудно было догадаться, Старейшины. Облаченные в одинаковые балахоны, отличающиеся между собой только цветом: одни темно-зеленые, другие синие, третьи красные, а также голубые и три фигуры по центру в золотых. Всего человек тридцать.
Меня провели в самый центр среди сидящих и оставили.
Потолок казался сделанным из какого-то мутного сероватого стекла, сквозь него сочился блеклый свет, других источников коего в зале больше не было. От этого все окутывал несколько неприятный полумрак, по центру немного рассеянный. Так, что я оказывалась не в самом выгодном положении, не имея возможности как следует рассмотреть лица сидящих, в то время как они, напротив, видели меня отлично.
