«Вот я тебя и прошу это выяснить!»
«Ладно-ладно, иду, — пробурчала я, поднимаясь. И в кого я такая добрая?»
Наставник помалкивал, а я натягивала джинсы и вяло размышляла.
«А откуда ты вообще знаешь, что ему плохо?»
«Чувствую. Я же его Наставник», — объяснил он, вероятно полагая, что мне это что-то объяснило.
Уже на пороге номера Эда (хорошо, что идти далеко надобности не было — номер соседний, и ключ у меня был) я поняла, как именно ему плохо. Характерные звуки доносились из уборной и спутать их с нашествием неведомых убийц или прочих напастей было невозможно. Плюхнувшись в кресло, я благоразумно решила подождать это «чудо» здесь. Оное не заставило меня долго скучать и уже скоро показалось из дверей. Вид у него был довольно помятый, цвет кожи — зеленоватый. Уловив же исходивший от него аромат, я передумала спрашивать о причине его «отравления».
— И где же ты успел так набраться? Да еще и без меня?
Эдик виновато опустил глаза. Ясное дело, в баре, где же еще? Только вот какая нелегкая его туда понесла? Вместе же по номерам расходились.
— Не спалось мне. Решил пройтись.
— Ага, до бара, — закончила я за него.
Эдик опять потупился и как будто даже покраснел.
— Ну… я мимо проходил, а там… девушки танцевали.
«Хм…» — вскинула я брови, а потом начала догадываться.
— Ну поглазел бы ты на этих полуголых девиц, но нажираться-то так зачем было?
— Не просто же так там было сидеть, — резонно заметил он. — Да и не пил я много…
— Заметно, — ухмыльнулась я и вдруг услышала у себя в голове третьего:
«У него непереносимость», — буркнул тот.
— Ты еще тут?! — отчего-то в голос воскликнула я.
Эдик посмотрел недоуменно. Я смутилась. Ну вот, совсем уже спятила, а если на людях так сама с собой начну орать? Да уж, попала я. Только злиться на свою судьбу и тем более на Эда совершенно не хотелось. Ну не могу я на него злиться! Стоит весь такой несчастный.
— Ты раньше никогда не пил?
«Не пил. Наливали ему компот в кубок, пока никто не видел», — опять Наставник.
— Так, понятно. Здесь должен быть аптечный ларек с алькозельцером. Только вот что-то мне подсказывает, что до его открытия еще далеко. Во сколько же вы меня подняли, оболтусы?
— Таня, ты с кем разговариваешь? — в голосе Эда уже чувствовалась тревога.
«Сказать ему?» — спросила в свою очередь я, мысленно.
«Можно. Пожалуй, так даже будет проще».
— С Наставником твоим, будь он не ладен. Лезет ко мне в голову, не спрашивая. Разбудил вот в такую рань, плохо тебе видите ли!
