Онико действительно человек. К тому же девочка и одного со Снизи возраста. Кожа у нее светло-оливковая. Глаза черные, раскосые и прикрыты монгольской складкой. Волосы прямые и черные, и Снизи гордился тем, что сумел по этим признакам распознать подвид человеческих существ, который называется «восточным». Но говорила она на разговорном английском. К удивлению Снизи, и на разговорном хичи тоже. Многие люди слегка говорят на хичи, но Снизи впервые встретил человека, который одинаково легко оперировал и языком Дела, и языком Чувства.
Это не уменьшило его изумления от вида человеческого ребенка с капсулой хичи.
В первый день в школе на эуритмике Онико была партнером Снизи по движениям наклона и сгиба. Снизи присмотрелся к ней поближе. Хоть ему по-прежнему ее плоть казалась отвисшей, а масса огромной, ему понравился сладкий запах ее дыхания и мягкость, с которой она называла его по имени: не Допи, даже не Снизи, а Стернутейтор – на языке хичи. Он был разочарован, когда появилась ее домашняя машина, чтобы увести на какую-то формальность с родителями, потому что ему хотелось узнать ее получше.
Вечером дома он спросил отца, зачем человеку носить капсулу.
– Очень просто, Стерни, – устало сказал Бремсстралунг. – Они из тех, кто потерялся.
Бремсстралунг устал, потому что ему приходилось дежурить в две смены. Всем наблюдателям приходилось делать это. Считалось, что время, когда корабль находится в Колесе, особенно опасно и уязвима, потому что неизбежно возникает сумятица. В такое время действуют все кушетки и все наблюдатели дежурят, пока корабль не отчалит и Колесо снова не будет в безопасности. Бремсстралунгу пришлось провести очень длинную смену.
– Потерявшиеся, – объяснил он, – это люди, которые улетали на кораблях хичи и не возвращались. А что касается этих, спроси у мамы: она разговаривала с экипажем.
– Очень недолго, – возразила Фемтовейв. – Я надеялась получить какие-нибудь новости из Дома.
Бремсстралунг ласково потрепал ее.
– Какие могут быть новости, если они вылетели всего... сейчас посмотрим... всего через три-четыре часа после нас?
Фемтовейв, изогнув горло, признала правильность его замечания. И сказала с улыбкой:
– Бедный экипаж все еще в шоке. Все это хичи. Они вылетели из центра со специалистами и материалами, полетели на Землю, остановились там, нагрузили припасы для нас, остановились на пути сюда, чтобы принять партию потерявшихся... о, как это все для них странно!
