— Ай-йох[69], мы так переволновались за тебя, лах, — укоряла она меня. — Все уже собрались там, — она указала подбородком на лужайку позади дома. — Иди к ним. Нет, не ты, Фредерик! Ты пойдешь мне помогать. А ты неси это Магнусу, — и она сунула мне противень.
Тут я разглядела блестящие странные штучки: это оказались уложенные в круговую спираль сырые колбаски, с дюйм толщиной и фута полтора длиной[70] каждая.
На террасе позади дома собрались человек пятнадцать-двадцать — китайцы, малайцы и европейцы вперемешку. Одни расположились в плетеных креслах, другие, стоя маленькими группками, беседовали, держа в руках бокалы и стаканы. День был яркий и безветренный, а вот атмосфера — мрачная. Какая-то женщина рассмеялась, тут же осеклась и оглянулась по сторонам. Тарелки с приборами и блюда с едой занимали длинный стол в конце террасы. Угощения, приправленные карри, доходили на медленном огне в духовках на древесном угле, а солнечные зайчики подмигивали с боков бутылок пива, установленных на лед. В тени камфарового дерева Магнус бдительно следил за подобием мангала, изготовленного из старой масляной бочки, разрезанной пополам по длине и уложенной на козлы. Риджбеки бездельничали у его ног, потягиваясь и поглядывая на меня, пока я подходила к их хозяину.
— А-а! Нашлась наконец-то! — воскликнул Магнус. — Так и понял, что ты в Югири, когда ты завтракать не явилась.
— Никогда не видела, чтоб такое в морозилке хранилось, — сказала я, вручая ему противень.
— Boerewors[71]. Я сам их сделал.
— Вид у них такой, что Бруллокс с Биттергалем к ним вряд ли притронулись бы, — заметила я. Собаки вскинулись, услышав свои имена, заколотили хвостами по траве.
— Sies![72] — воскликнул с гримасой на лице Магнус. — Поставь их на браай. Скоро сама увидишь, что это за lekker[73].
Колбаски были посыпаны кориандром и еще какими-то приправами, назвать которые Магнус отказался:
— Это рецепт моей оuma[74].
Когда все это стало поджариваться на угольях, аромат пошел чудеснейший, и я вдруг вспомнила, что, не считая чая, который пила с Аритомо, я за все утро ничего не ела.
— Прежде чем ты решишь, будто я проявляю неуважение, — Магнус указал бутылкой пива на собравшихся на лужайке людей, — скажу: к тому времени, когда мы узнали о гибели Гарни, было уже слишком поздно отменять. — Он сделал очередной добрый глоток пива. — Ты получила, чего хотела, от Аритомо?
— Он мне дал от ворот поворот.
— Ag, стыдно. Все равно оставайся здесь. На сколько душе твоей будет угодно. Один воздух тебе невесть сколько пользы принесет. — Магнус взглядом поискал кого-то в толпе. — Фредерик ему напомнил про
