Радикальная философия Южного общества базировалась на идеях одного человека, полковника Павла Ивановича Пестеля.
Немец по происхождению, лютеранин по вероисповеданию, Пестель был ярым русским националистом, сторонником централизованного государства. Пестель был как бы прообразом некоторых большевистских лидеров. Отличался от них только тем, что готов был рассматривать православие в качестве государственной религии, да евреев хотел выдворить из России, а Польшу превратить в государство-сателлит. Некоторые идеи Пестеля явно опережали время и производили ошеломляющее впечатление. Он намеревался уничтожить крепостничество и покончить с классовыми различиями, связанными с происхождением.
Считал, что должна быть проведена национализация земель, и давал гарантию, что каждый гражданин сможет получить в пользование земельный надел, достаточный для поддержания семьи. Мало того – предвидел период диктатуры (чем не пророк?) до наступления в России реальной демократии.
Пестель был ярым противником самодержавия и твердо придерживался мнения о необходимости не только полного уничтожения института самодержавия, но и физического истребления действующего императора, всех претендентов на трон и всего царствующего дома. Болезненно-обостренное чувство насилия, развитое в Пестеле как в политическом мыслителе и теоретике, будет характерно для развивающегося революционного движения в России. О том, почему мятеж 14 декабря 1825 года продолжался всего один день и был легко подавлен, написано достаточно много. Но нас больше интересует то, как восстание декабристов и его подавление сказались на тридцатилетнем царствовании нового царя Николая I, присягать которому мятежники отказались. А все это послужило началом новой эры политических бескомпромиссных противостояний в России. Казнь и ссылка революционеров-дворян развеяла миф о ХVIII веке как эпохе российского просвещенного абсолютизма. Царизм начал преобразовывать Россию в полицейское государство. Нововведением явилось создание Третьего отделения Имперской канцелярии – прототипа печально известных учреждений, процветавших в России (и в период самодержавия, и в советские времена) и дошедших до наших дней. Охранка, ВЧК, КГБ разделяли с Третьим отделением грандиозную моралистическую концепцию охраны государства; прозаичные функции обычной полиции не шли ни в какое сравнение с деятельностью этих организаций.
Третье отделение должно было заниматься крупномасштабным политическим шпионажем, доносительством и пресекать в корне любую подрывную деятельность, чтобы (как это произошло 14 декабря) она не могла перерасти в государственную измену. Поскольку прежние административные органы проявили преступную небрежность, тайной полиции следовало действовать в обход обычных каналов, ее шеф становился доверенным лицом монарха и одним из наиболее высокопоставленных имперских сановников. Вскоре функции Третьего отделения были значительно расширены и включали решение таких, казалось бы, не связанных с его деятельностью вопросов, как политика в области культуры, статистика и т. п. Это очень показательно. И при Сталине секретная служба, занимая иерархическое место непосредственно за ним, так же «вникала» во все дела. Например, не только охраняла государственные архивы, но и создавала их в каком-то смысле по указке вождя.
