— Пойдем, Адела, — сказала она, — ребятам надо поработать.
Адела неохотно слезла с колен Дона.
— Жаль расставаться, — она лучезарно улыбнулась Дональду. — Просто представь, что ты играешь для меня.
Она послала ему воздушный поцелуй и заскакала рядом с Джессой, вся такая сладкая, ведь теперь они уже не соперницы.
Я решила, что лучше всего будет сослаться на мое плохое самочувствие. Это даже не было неправдой. Не помню, чтобы мне еще когда-нибудь было так больно. Дон тоже казался немного подавленным, каким-то уставшим, по-моему. Отыграли мы очень даже искусно. Технически все было замечательно.
Но тут обычно неразговорчивый Сэм, возмутился:
— Что с вами случилось, ребята? Где душа? Это же джаз, знаете ли. Надо сердце вкладывать в музыку. Вечером во вторник все было великолепно — море сердца и души. А сегодня чепуха какая-то. Что-то изменилось?
— Я изо всех сил старался, — пробормотал Кевин.
— Извините, — в унисон сказали мы с Дональдом.
Мне так хотелось посмотреть на него и увидеть ту его улыбку, но я не осмелилась. Я знала, что в нас изменилось, хотя всего и не понимала.
В конце концов меня просветила сама Адела. Джесса ходила в блаженном счастье. Кевин — это мечта. Кевин — такой красавчик. Кевин сам не может понять, почему не начал встречаться с ней раньше. Тот ее парень — уже история. Кевин, Кевин, Кевин. Она заснула со сладким вздохом на устах. Нечего и говорить, Аделы еще не было. Она явилась через полчаса. Я никак не могла уснуть, металась и крутилась в постели, да я ждала возвращения Аделы со свидания с Доном.
Когда она увидела меня, то сразу поняла, что я не сплю.
— Дак! — прошептала она. — Еще слишком рано, чтобы спать. Пойдем погуляем.
Почему-то я согласилась и потащилась за ней. Мы вышли к липовой аллее: Адела аж скакала от приятного ощущения летней ночи.
— Я так хотела, чтобы Дон остался со мной на всю ночь, — сказала Адела, она точно не знакома с понятием такта, — но наш правильный мальчик захотел в кроватку. У него весь день было похмелье, как ты, наверное, заметила. — Я не заметила. — К тому же, он, кажется, не заинтересован тем, что ему предлагают, если ты понимаешь, о чем я…
— Может, ты слишком торопишь его, — тупо сказала я.
— Может быть, — сказал она, — но вчера он был довольно-таки счастлив, как только я влила в него каплю алкоголя. Ну, не каплю, а довольно много. Я пыталась развеселить его. Правда, он оказался немного слабаком. Ему было так плохо всю дорогу обратно!