– Это для нашего кота Уилки, – пояснила Сьюзен. – Самый везучий кот на свете: собственная комната в качестве туалета.
– Для комнаты еще найдется применение.
– Вообще-то, он очень милый кот. Ему почти двадцать лет.
Я улыбнулась, как будто мне было не наплевать.
– У нас явно больше места, чем нужно, – сказала Сьюзен. – Наверное, мы думали, что заведем… или усыновим… но я не хочу приводить еще одного ребенка в этот дом. Поэтому мы живем на страшно дорогом складе. Мой муж любит антиквариат.
Я представила ее скованного, надменного мужа. Он любит антиквариат, но сам его не покупает. Возможно, нанял профессионального декоратора. Женщину в роговых очках. Книги, наверное, тоже она приобрела. Я слышала, что книги покупают оптом, чтобы превратить в мебель. Люди – идиоты. Какие же все-таки люди идиоты!
Мы поднялись еще на этаж и оказались на большом чердаке с пароходными кофрами вдоль стен.
– Как вам эти кофры? Правда, глупость? – прошептала Сьюзен. – Он говорит, что кофры придают чердаку аутентичность. Он не в восторге от реновации.
Так, значит, дом был компромиссом. Муж мечтал о старинном доме, Сьюзен о новом, и они решили, что старый дом с новой начинкой всех устроит. Но результат раздражает обоих. Потраченные миллионы долларов не принесли им счастья. Богачи не умеют пользоваться деньгами.
Мы спустились по черной лестнице-червоточине, от которой кружилась голова, и оказались на просторной сверкающей современной кухне.
Майлс сидел за кухонным островком и ждал. При виде него Сьюзен вздрогнула.
Он выглядел младше своих лет. Бледное лицо, заостренный подбородок и черные глаза, которые посверкивали, как у паука. Оценивающий взгляд.
«Светлая голова, но ненавидит школу, – подумала я. – Ему вечно не хватает внимания. Не хватило бы даже всего внимания Сьюзен. Подлый. Эгоцентричный».
– Привет, мама, – произнес он. Его лицо преобразилось, расплылось в широкой глуповатой улыбке. – Я скучал по тебе.
«Милый ласковый Джек». Он превосходно подражал своему младшему брату. Майлс направился к Сьюзен, чуть сгорбившись в детской позе. Он обнял ее, уткнулся носом. Сьюзен смотрела на меня поверх его головы, ее щеки горели, губы были стиснуты в тонкую линию, как будто она чуяла какой-то неприятный запах. Майлс поднял взгляд на нее:
– Обними же меня.
Она на мгновение обняла его. Майлс отпустил ее, как будто обжегся.
– Я слышал, что ты ей сказала. О Джеке. И о няне. Обо всем. Ну и сука же ты!
Сьюзен вздрогнула. Майлс повернулся ко мне:
