Орас. Знаю, тетя.
Г-жа Демерморт. Он вас не любит, дитя мое. И не полюбит никогда. Если это может вас утешить – знайте, что он вообще не способен никого полюбить. Разве что влюбляться время от времени, как кошка в мышку. Но вы и мышка-то не той породы, он вас проглотит в два счета, а это ему неинтересно. Но я вам кое-что скажу – он тоже кошка не вашей породы. Вам кажется, что вы его любите, но вы его не любите. Поглядите на него.
Изабелла. Не хочу.
Г-жа Демерморт. Доставьте мне удовольствие, посмотрите на него, на этого краснокожего вождя. Во-первых, вождь уязвлен, а это уже смешно. Да посмотрите же на него – вы больше ничем не рискуете.
Изабелла смотрит на Ораса.
Да нет же, не таким потерянным взглядом, этот негодяй его не заслужил. Постарайтесь быть беспристрастной. Вы считаете, что он, красив? Не спорю, он довольно смазливый молодой человек – до тех пор, пока ни о чем не думает. Тогда можно плениться этим ясным взглядом, прямым носом, чистой линией рта. Но стоит какой-нибудь гнусной мыслишке закрасться внутрь – вот, к примеру, сейчас: мы рассердили его, он рад бы нас задушить – смотрите, как искажается его облик. Глядите внимательно. Казалось бы, мелочи, но какая разительная перемена! Нос сморщился, возле рта залегла брюзгливая складка. Глаза так и сверлят вас, а подбородок? Да разве вы не видите, что перед нами просто весьма недурная собой, но сварливая старая дама? Нет, мадемуазель, когда в человеке нет сердца, он не бывает по-настоящему красив. Мало иметь красивые глаза, надо, чтобы их изнутри освещала крошечная лампочка. Вот ее-то свет и рождает настоящую красоту.
Орас(встает в ярости). Ну хватит! Если вы намерены заниматься физиономистикой, я вам пришлю Фредерика.
Г-жа Демерморт. Отличная мысль.
Орас уходит.
Хорошо, что второй всегда тут как тут. Мадемуазель, вы любите не Ораса, а его внешнюю оболочку. Потому вы и чувствуете себя несчастной, потому и бросились одетая в бассейн, что смутно догадывались: под этой оболочкой вы ничего не найдете!
Изабелла(пряча лицо, чтобы поплакать). Ах, это ужасно!
Г-жа Демерморт. И впрямь было бы ужасно, дитя мое, будь у нас единственный экземпляр; но, по счастью, у нас их два. (ВошедшемуФредерику.) Подойди, мой мальчик, и сядь на место твоего брата. Посмотрите на него, Изабелла! Это то же самое лицо. Вот эта девушка, Фредерик, бросилась в воду, и я не могу добиться – почему.
Фредерик. А я знаю почему. Мадемуазель, я, конечно, ничем не могу вам помочь. Я недавно проявил малодушие и пошел за Дианой, как она мне велела. Но, нагнав ее, я не удержался и высказал ей, что, на мой взгляд, она обошлась с вами чудовищно. И теперь все кончено, наша помолвка расторгнута.
