Этим самым другом и единомышленником для меня стала Тайра – «старая» добрая арханская принцесса, которую Стив вывел из Криалы.
Загадочная жизнь, куда ведут твои дороги? Она мне нравилась – эта жизнь. Всегда нравилась и всегда будет. Вот так вот.
– Но от книг я бы отказываться не стала. Все-таки именно они стали причиной, по который мы топчем кожаными тапками местный песок.
– А я и не отказывалась, – рассмеялась Тайра. А затем остановилась так внезапно, что я едва не налетела на ее спину. – Вот мы и пришли.
– Так быстро? – за разговором «семь улиц» пролетели незаметно.
– Ага. Вот она – галерея, про которую я говорила.
* * *
«Галереей» оказался частный дом – огромный по местным меркам, окруженный низкой каменной стеной, трехэтажный и с балконами. Стена прерывалась лишь в том месте, где находилась кованая калитка, украшенная гнутыми железными письменами.
– Это что – «Оставь надежду всяк сюда входящий»?
– Да нет, что ты, – Тайра, прежде чем постучать приделанным сбоку к ржавому кольцу молотком по воротам, тоже неуверенно потопталась на месте. – Это отпугивающие недобрую силу слова, а так же приветствие тем, кто пришел с миром.
– В общем, почти то же самое, – пробормотала я, рассматривая чьи-то частные владения.
Хозяин особняка, по-видимому, был богат: двор выложен мраморными плитами, на которые, дабы не запачкать и не погасить блеск, не залетали даже дерзкие песчинки, посреди двора журчал похожий на таз с трубой посередине фонтан – непозволительная для девяноста девяти процентов руурцев роскошь. Рядом с фонтаном играли трое детей: два одетых в белые рубашки и штаны темноволосых загорелых мальчика и одна кудрявая, закутанная в ярко-зеленую тулу девочка лет четырех. Братья выглядели старше и более поджарыми, сестра же напоминала пухлощекую куклу, чье платье насквозь вымокло от брызг. Брызги в воздухе, брызги на плитах, отражающиеся в лужах солнечные лучи; со двора слышались возня и радостные визги, на балконе второго этажа спущенными флагами колыхались простыни.
Идиллия. Пока.
– Девочку все равно заберут, – вторя моим мыслям, прошептала Тайра. – Через год. Даже ему – Абу Эль Хришу – самому богатому жильцу Руура не сделают исключения.
– Может, он заплатит, и сделают? Сама же знаешь – взятка кому следует, и дело в шляпе.
– Нет. Потому что тогда восстанет община, поднимутся на бунт оскорбленные женщины. Не сделают.
Тайра уверенно покачала головой.
– Даже если он скажет, что дочь болеет?
