В общем, время покажет. Деньги теперь есть, риск продолжать не стоит, так что пора бы нам переходить ко второму шагу нашего плана – перемещению в Оасус. Осталось выяснить, каким образом это легче всего сделать.
– Тай, скажи-ка мне вот что… – я задумчиво почесала сквозь ткань свой вспотевший затылок – в помещении по сравнению с улицей царила прохлада, но ее явно не хватало для того, чтобы перестать потеть. – У вас есть сувенирные магнитики?
– Магнитики?
– Да, магнитики – мы такие крепим на холодильник, – при упоминании холодильников, о которых здесь слыхом не слыхивали, я смущенно умолкла. – Ну, может, ты их не видела. Это такие маленькие пластинки, которые крепятся задней поверхностью на металл, а на их передней поверхности напечатано изображение какого-либо места. Чаще всего их привозят как сувениры из путешествий.
– А-а-а, я такие видела у Стива, поняла, о чем ты. Нет, у нас таких нет.
Плохо.
– А календари есть?
– Нет, это ведь бумага – очень дорого. К тому же, чем на ней рисовать? Фотографии ведь тоже нет. Это не Нордейл, где в каждом киоске продается много журналов с десятком картинок на каждой странице.
– А как же вы следите за датами?
– Делаем засечки. Существуют специальные солнечные календари – с камешками и палочками.
Ух. О сложностях я, конечно, подозревала, и, кажется, мы только что столкнулись с первой из них.
К этому моменту в помещении стало тихо: хозяйка «Луухмы» поднялась по каменной лестнице наверх, где, вероятно, решила после обеда вздремнуть, унес свою «балалайку» прочь бродячий музыкант – может, наигрался, а, может, устал сидеть под лучами достигшего пика безоблачного небосвода солнца. Перестал чавкать смешарик – догрыз свой «рахат-лукум» и теперь мирно сопел в окружении сдвинутых в сторону монет и долек нетронутой хурмы.
– Видишь ли, в чем дело… – платок хотелось снять, а слежавшиеся волосы разворошить пятерней. – Для того чтобы я смогла перенести нас в Оасус, мне нужно его увидеть. Не полностью, но хотя бы какое-то место, принадлежащее этому городу. Я не могу полагаться на словесное описание – оно всегда будет содержать размытые детали, а если создам в своем воображении неточную картину, то могу очутиться в несуществующем месте, которое Вселенная попытается для меня создать – так объяснял Дрейк. Он так же говорил о том, что если сил на создание у меня не хватит – а у меня одной их никогда не хватит – не в этом и не в следующем веке точно, – то я подвергну себя риску перемещения в тонкое время и неизвестную точку пространства, откуда будет сложно или невозможно вернуться. Именно поэтому мне требуется увидеть Оасус. Хоть как-нибудь.
