Поймав усмешку недолюбливающего меня с первого взгляда Филиппа, я с трудом удержалась от наглядной демонстрации взаимности наших чувств. Сдержанность никогда не была моей отличительной чертой, но это можно было сказать про многих. Правда, вспыльчивость часто считалась показателем слабости демона над своей Силой, но лично мне эта теория всегда казалась бредовой.
Члены комиссии смотрели на меня выжидающе, ясное дело, все с нетерпением ждут моего ответа.
– Это судья Верховной комиссии, сидящий справа, – порадовала я, решив не тянуть ехидну за хвост.
Безымянный с третьим уровнем неожиданно широко улыбнулся и кивнул, подтверждая мою догадку, демоница Амалия усмехнулась, глядя на парочку блондинов, а Глава комиссии без лишних вопросов поставил печать Силы на карточку с моим именем. В этот момент я была готова расцеловать его от удовольствия, ведь печать означала только одно: меня приняли и с этого самого момента отчислить права не имеют. Без повода, разумеется. А было лишь три условия, при которых я могу вылететь, и ни под одно из них я никогда не попаду, уж об этом придется позаботиться.
– Благодарю, господин Глава, – глядя на исчезающий в изумрудно-зеленой дымке бланк, улыбнулась я и не удержалась от победного взгляда, хотя и была несколько удивлена поспешностью его решения. Само собой, не мне судить, но…
– Ты, как всегда, спешишь, Алессандр, – влез блондин, тот, что Филипп. Кажется, этому даже никто не удивился, разве что Амалия едва заметно вздохнула.
– У тебя есть еще вопросы?!
– У меня есть, странно, что у тебя нет.
– Может, хватит уже мучить девочку? – это, конечно, мольба Амалии. – У нас еще много таких впереди.
Вот-вот, поберег бы силы. А то на всех не хватит.
– Я готова ответить на все ваши вопросы, судья Филипп, если таковые у вас имеются, – уставившись на демона, процедила я.
Понятно же, что просто так отстать он в принципе не способен и объясняться все равно придется, а мои силы и так уже на исходе. То есть Сил у меня, конечно, много, но тело и разум уже полностью истощены. К тому же мысль о том, что меня приняли и теперь уж точно не отчислят, придавала мне смелости, а быть может, и наглости.
– Тогда отвечай, – ухмыльнулся блондин, разом потеряв интерес к Главе. Последний, кстати сказать, обрадовался, и если не вздохнул с облегчением, то был к этому очень и очень близок.
– Вы не задали вопрос, господин судья.
– Поведай нашей не особо любопытной комиссии, чем себя выдал судья Феликс.
