Фокусируясь на Короле, она хотела вытереть глаза, но боялась хоть на секунду выпустить малышей.
— Она встречалась с Кором, — сказал Куин, дыхание белыми клубами вырывалось из его рта. — За нашими спинами. Все это время… будучи беременной. Я хочу, чтобы ее лишили права видеться с моими детьми, и чтобы ее выгнали из этого дома. Будет это смертный приговор или изгнание… решать тебе.
Жестокое, аристократичное лицо Рофа повернулось к Брату.
— Спасибо, что определил мою роль в происходящем, говнюк. И раз ты заговорил об изгнании, то в настоящий момент я подумываю о том, чтобы выгнать тебя, а не ее.
— А если бы ты узнал, что Бэт спит с лидером Шайки Ублюдков, нося под сердцем…
— Думай, что несешь, — прорычал Роф. — Ты ходишь по самому краю. Впрочем, пошел вон. Я хочу поговорить с Лейлой наедине.
— Я не оставлю своих детей.
Король перевел взгляд на Блэя.
— Уведи его. За шиворот, если потребуется…
— У меня есть права! — закричал Куин. — У меня…
Роф подался вперед.
— У тебя есть лишь те права, которые даю тебе я! Я — твой Король, ублюдок, поэтому закрой рот и вон из комнаты, и я разберусь с тобой, когда буду в настроении. Я вижу, что ты ничего не соображаешь, и мог бы с пониманием отнестись к этому, не веди ты себя как царь и Бог. Сейчас меня волнуют только твои дети, потому что тебе, очевидно, на них плевать…
— Как ты смеешь заявлять подобное…
— Потому что ты наставил пистолет на их мамэн!
Блэй, стоявший рядом с Куином, выглядел так, будто лично повстречал Создателя, на его лице отразился ужас и горе, и он снова и снова пропускал дрожащие пальцы сквозь волосы.
— Я — Король, а это — мой дом. Блэй, уводи его… это приказ.
Блэй что-то тихо сказал Куину. А потом Куин вышел из комнаты, сминая ботинками ковер, покрывшийся коркой льда. Блэй последовал за ним, как телохранитель.
Хотя, на самом деле, охранять приходилось окружающих — от Куина.
Когда она осталась наедине с Рофом, Лейла сделала болезненный вдох.
— Мой Господин, разрешите уложить детей в кроватки?
— Да, конечно. Делай, что нужно.
По ощущениям из ног пропали кости, и сейчас, когда утихла ее ярость, Лейла опасалась, что ей не хватит сил, чтобы устоять на месте с малютками на руках. Было невероятно сложно решить, кого из двух малышей придется отложить в сторону, и в конечном итоге она осторожно положила Рэмпа на ковровую дорожку. Удерживая Лирик двумя руками, она поднялась на ноги и хромая подошла к кроватке. Уложив дочь в мягкую люльку, она вернулась и взяла Рэмпа, который занервничал, потеряв свою сестру. Закутав их потеплее в одеяла, она собралась с силами и повернулась к Королю.
