Борис Пастернак когда-то заметил, что с точки зрения здравого смысла, разумеется, лучше бы Пушкин женился на ком-нибудь из пушкинистов. Советский миф об образцовой жене государственного поэта, как уже говорилось, получил новое развитие в 70—80-е годы нашего века. Не истина занимает пушкиниста в то время, а нечто другое: «Правильное понимание того, что такое Наталья Николаевна, жена Пушкина, имеет принципиальное значение»[164]. Не будем обращать внимания, почему Наталья Пушкина в этой цитате «что», а не «кто». Вопрос по существу: что такое «правильное» понимание?
Сегодня жена Пушкина оказалась на первом месте среди его друзей. Для примера, в двухтомном издании «Друзья Пушкина» ей отведено 73 страницы, Вяземскому и Жуковскому – по 60, Дельвигу – 49, Александру Тургеневу и Соболевскому – по 43, остальным еще меньше[165]. По мнению И.М. Ободовской и М.А. Дементьева, нашедших в 70-х годах письма Пушкиной-Ланской к брату (несомненная их заслуга), эта корреспонденция дает нам представление о величии образа Натальи Николаевны. По нашему мнению, найденные письма подтверждают ее узкий кругозор, практицизм и бездуховность.
Лейтмотивом писем и стимулом для их написания были большей частью денежные нехватки. Только раз Наталья Николаевна касается творческой работы мужа: «…Вижу, как он печален, подавлен, не спит по ночам и, следовательно, в подобном состоянии не может работать, чтобы обеспечить нам средства к существованию: для того чтобы он мог сочинять, голова его должна быть свободной». Причина, разумеется, механически пересказана ею со слов мужа, ежедневно повторяемых. Вот и все ее понимание целей творчества величайшего поэта России, с которым связала Наталью судьба: «Чтобы обеспечить нам средства».
Ободовская и Дементьев, огулом упрекая в предвзятости множество очевидцев, друзей и знакомых Пушкиных, пушкинистов от Анненкова и Бартенева до Щеголева и Вересаева, а также, походя, Цветаеву и Ахматову, цензурируют историю, отбрасывая все мнения, не подходящие под их иконографию. Если же упоминают таковые, то для того чтобы сообщить: это «клеветнические измышления, доминировавшие до сих пор в пушкиноведении»[166]. Проделав эту работу, авторы без стеснения приходят к выводу: «Необыкновенно душевно близки были Пушкин и его жена»[167].
Если согласиться, что Гончарова была значительной личностью и вне шести лет брака с Пушкиным, то тогда биография ее не заканчивалась бы со смертью поэта. Однако в упомянутой уже работе Ободовской и Дементьева «Н.Н. Пушкина» юности и семи годам первого брака героини посвящено 288 страниц, а двадцати шести годам последующей жизни, включая второй брак, который продолжался 19 лет, – 57 страниц, что фактически доказывает: как автономная личность Пушкина-Ланская неинтересна.
