Правда, сейчас она ни о чём не жалела. Лишь иногда хотела и думала о чём-то менее возбуждающем, чем все эти странные оттенки и разговоры о том, как жили плохо в советские времена.
Она ещё раз осмотрела беглым взглядом красную комнату и обратила внимание на отсутствие маленького коричневого чемоданчика, который свекровь купила на рынке. Он стоял всегда под письменным столом женщины. А сейчас его не оказалось, как и не оказалось огромной, на Ленин взгляд, косметички, раскрытой постоянно для каждодневных процедур по уходу за лицом. Она в действительности занимала половину стола, когда мама Алексея начинала свой обряд по наведению макияжа, отдавая этому процессу два часа своей жизни в день. Со стола также исчезли несколько тюбиков омолаживающих кремов.
— Она уехала в Израиль, — неожиданно чётко выговорил Алексей. Глаза его застыли в стеклянном взгляде и выглядывали из-под заплывших век, стараясь держаться ровно и не моргать. Сиреневые синяки рассказывали о продолжительности запоя, а мятая выходная рубашка — о нежелании заканчивать банкет.
— Да, — продолжил он, — я дал ей денег, и она укатила к Господу Богу на родину.
Лена была в замешательстве. Почему Алексей не сказал ей о том, что купил тур матери?
Лена удивилась, услышав новость об отъезде.
— Как? Ты ей дал денег? Мы же этим летом собирались поехать в Доминикану.
— Собиррались — значт поеде-е-м, — пропел Алексей, — а маме нужно немного отдохнуть.
Тонкие женские шпильки итальянских туфель с красной подошвой продефилировали по мокрому после поливочной машины асфальту и, задержавшись у высокого порога на несколько мгновений, забежали за стеклянное основание двери.
— Скажите, у вас есть зёрна робусты с ореховым экстрактом? — профальцетила Анна, соединив свой ласковый голосок с манерной, обведённой блеском улыбкой.
Продавец кофе и чая на углу мощённого центрального бульвара развернулся в поисках нужного пакетика бодрящих зёрен и, найдя соответствующее название, протянул девушке аккуратно завёрнутый свёрток.
— Сто грамм 350 рублей. Отсыпать побольше?
— Нет. Достаточно. Кофе должен быть свежим, не так ли? — улыбнулась Анна и оголила ровные белые зубки.
Аптеку в этих местах оказалось найти гораздо труднее кофе, продаваемый сорт которого был чрезвычайно редок и непопулярен в связи с низкой классовостью — робуста занимала вторую позицию после арабики.
Хотя вдвоем в составе их можно было увидеть часто. Робуста добавляла крепости душистой арабике.
