- На двоих, - сказал Алька. В голосе его были слезы.
- Может, паек убавили?.. Ступай на кухню, скажи - сержант Елескин добавку просит.
- Разыгрываешь? - пробурчал Алька, но пошел. Была в словах сержанта простота.
Алька потолкался у кухни, ежась от стыда не за то, что пришел добавку просить - просить ему приходилось, - стыдился Алька своей жадности, своего неумения есть из одного котелка, своего недоверия к человеку, который обучает его владеть оружием. "Боже мой! - мысленно крикнул Алька. - Откуда у меня такое взялось? Черт возьми! Ну и скотина я!" Он ударил себя кулаком по лбу.
- Эй, солдат, чего свой лоб не жалеешь? - спросил с татарским акцентом повар.
- А-а... - Алька рукой махнул. - Сержант Елескин добавки просит.
- Степка? Степке добавку надо. Такой конь. Чего ты сразу с одним котелком пришел?
В походной кухне было пусто. Кухонный наряд драил ее мочалкой. Повар открыл термос, навалил Альке в котелок каши.
- Ты стюдент, что ли? Следующий раз придешь, два котелка захватывай. Степка поесть горазд...
Когда Алька вернулся на задворки какого-то бывшего магазина, где располагался их первый взвод, и по голосу балалайки отыскал Степана, было уже совсем темно. Степан подал ему ложку, такую же небольшую и ловкую, как у него.
- Эти хохломчане - маляры они, а не ложечники. А может, стылую пищу любят. Ихними ложками только тюрю хлебать. - Степан устроился у котелка солидно, вздохнул, будто начинал серьезное, важное дело. - С краев обирай, - сказал он. - С краев прохладнее... Ух, какой дух...
Ночью бригаду подняли. Называлась она моторизованной, но моторов у нее никаких не было. Солдаты торопливо скатывали шинели, становились повзводно, сосали самокрутки "в рукав". На шоссе грохотали телеги, храпели кони. И всюду горбатились, колыхались спины с вещевыми мешками.
Капитан Польской обошел строй роты. Остановился перед сержантом Елескиным.
- Степан, пулемет взял?
- Так точно.
- А где стюдент?
- Здесь я, - сказал Алька.
Капитан посмотрел на него.
- Грудь колесом. Ну, ну... Скоро запоешь: "Как хороши, как свежи были розы..." Ма-арш!
Руки оттягивала железная коробка с пулеметными дисками.
- У нас с тобой все не как у людей, - сказал сержант Елескин. - У людей-пулеметчиков первый номер глазастый, прицельный и злой. Второй номер - "нечистая сила": неумытый, но мускулистый и покладистый обязательно. Чтобы на него тяжесть класть, как на телегу. Давай... - Он отобрал у Альки коробку, повесил ему на плечо свой автомат.
