Но они кидаться и не вздумали. Я уже на улице был, когда услышал вопль, истерический такой, захлебывающийся:
— Свет включите!.. Оторвите его от меня!.. Господи!.. Я весь кровью залит, и, кажется, меня его мозгами забрызгало!.. Отцепись, гад!.. Ааааа!..
Это, значит, я так понимаю, у убитого Сизова пальцы свело и он теперь чужака мертвой — во всех, понимаешь, смыслах мертвой — хваткой держит. А что его мозгами забрызгало — так, значит, я квалификацию нисколько не потерял и попал в точности, как задумывалось, как мне было надобно.
И припустил я до дома, на предельной скорости, на которую был способен. Мороз, знаете, подстегивал. У меня было такое чувство, будто я весь в ледышку превращаюсь. Примчался — и первым делом водки полстакана. Вроде, стало отпускать, и в пальцах рук и ног резкая боль пошла — все в порядке, значит, чувствуют… Я под горячий душ залез, и парился, пока совсем не отошел, а потом ещё полстакана водки выпил и спать повалился, опять пистолет под подушку прибрав.»
Первые полчаса в самолете Андрей продремал. Не сказать, что совсем уснул — в голове продолжали кружиться какие-то вялые мысли, и связи с реальностью я не терял, но все окружающее виделось мне в искаженном и перевернутом виде, будто в кривых зеркалах: и Федор в кресле рядом, и проходящие стюардессы, и облака за иллюминатором. В этом вялотекущем состоянии полусна-полубодрствования Андрей пытался ещё раз рассортировать в памяти то, что было связано с его самарской родней.
Тетя Таня — тетя Андрея по матери — вышла замуж за инженера одного из самарских (тогда куйбышевских) заводов. Дядя Сема занимался средствами связи, и, по семейному преданию, попал в Куйбышев, когда после войны там модернизировали системы правительственной связи, и, в частности, именно он отлаживал связь Ги Берджеса с Москвой, когда тот, первые несколько лет после фантастического побега из Англии проживал в Куйбышеве (многие, наверно, до сих пор помнят о раскрытии знаменитой шпионской группы Ги Берджеса, работавшей на Советский Союз, хотя немало десятилетий прошло ведь это был один из скандалов века, представители его группы, которых называли «университетские умы», проникли в высшие правительственные сферы). Когда с дядей Семой заводили разговор на эту тему, он отмалчивался и отшучивался, и лишь незадолго до смерти обмолвился, что, да, без его системы ведения беглого англичанина (хотя, сразу добавил дядя Сема, к государственным секретам его на километр не допускали, ведь он был обычным техническим работником) Ги Берджес не отделался бы вышибленными зубами и потерей дорогих часов, когда он, невзирая на предостережения охраны, отправился прогуляться в одиночку по одному из окраинных заводских кварталов. Ведь Куйбышев в те времена занимал одно из первых мест по уровню преступности, и появление в глухом переулке хорошо одетого человека, сверкающего цельным швейцарским золотом на запястье, вызвало мгновенную реакцию. Но благодаря крохотным радиопеленгаторам дяди Семы, намного опережавшим свое время, спохватившаяся охрана уже шла по следу своего подопечного и подоспела как раз вовремя, чтобы уберечь великого шпиона от банального «пера в бок»… Да, если бы человек, имя которого тогда склоняли контрразведки всего мира, восторженно или кусая локти, погиб от рук мелкой шпаны — это трудно было бы назвать иначе, чем анекдотом. Горьким или нет вам судить…
