— Так, — неохотно признал Игорь. — Но…
— Никаких «но»! — Федор как отрезал. Он явно считал, что повел себя с партнерами более чем деликатно, не просто запретив пристраиваться пятым колесом к телеге, а ещё и достаточно подробно разъяснив, со всеми уважительными экивоками в их сторону, почему им нельзя соваться в ход операции.
— Я понимаю, что смущает Игоря, — вмешался Андрей. — Ведь нам необходимо вовремя знать о всех поворотах дела, причем иногда могут оказаться важными такие подробности, о которых нам просто не сообщат, в запарке расследования или посчитав их несущественными. Однако, Игорю ехать нельзя, это ясно. Кроме тех доводов, которые вы привели…
— Слушай, давай на «ты»! — пробасил Федор.
— Хорошо. Кроме тех доводов, которые ты, Федор, привел, есть ещё два момента. Во-первых, Игорю надо неотлучно быть при Марии Аркадьевне. Я не обладаю такой квалификацией, чтобы взяться сопровождать её на повторную встречу — могу растеряться там, где Игорь сообразит походя, и с огнестрельным оружием я не очень в ладах. Во-вторых, у Игоря жена на сносях — не сегодня, так завтра её в роддом везти. Куда Игорь её бросит?
— Что? — воскликнул Федор. — Твоя Наташка вот-вот родит?
— Ну да, — кивнул Игорь.
— Чего ж ты молчал, скотина?
— Да так… — Игорь пожал плечами. — Как-то к слову не пришлось.
— Так какого хрена ты рыпаешься? — взревел Федор. — Тебе Наташку даже на день оставлять нельзя, а он туда же, лезет с бандой разбираться, герой недоделанный!
По тому, с каким сердцем Федор обругал Игоря, Андрей понял: что Федор из тех, кто знает, как Игорь и Наталья любят друг друга и как давно они мечтали о ребенке.
Кстати, поэтому Игорь и хватался за любую работу, даже за ту, от которой при других обстоятельствах отказался бы: ведь денег на новорожденного требовалось много.
— В общем, так, — подытожил Федор. — Ты больше никуда не суешься, и смотри у меня! Как мне Наташке в глаза будет глядеть, если ребенок ещё до рождения сиротой останется? Максимум, что тебе дозволяется — сопровождать Грибову на повторную встречу.
Игорь бросил на Андрея злой взгляд — видно, он потому и не рассказывал Федору о беременности Натальи, что знал: Федор немедленно заставит его сидеть тихо, в теплом безопасном уголке.
— Но остаюсь я, — сказал Андрей. — Только выслушайте до конца… Я ни во что не буду лезть, я не поеду в Имжи. Но ведь я имею право взять и навестить самарских родственников, которые давно меня ждут, и даже обижаются, что я невесть сколько лет у них не был? Заметь, — Хованцев повернулся к Федору, — я бы мог отправиться к родственникам, ничего не говоря, потому что это дело семейное, но я хочу играть в открытую.
