Она провела в Женеве ещё два дня, ровно столько, сколько требовалось, чтобы «душевно» пообщаться со следователями и убедиться, что вопросы к ней практически сняты, а также для того, чтобы продумать план действий. Оставив следователям свой марсельский адрес, а также известив их, что, скорее всего, в ближайшее время она будет отдыхать в местечке близ Кале, на севере Франции, и в случае срочной необходимости её следует искать там, она, на новой машине, выехала в Рим. Ведь именно римскому банку принадлежал тот счет, который был нацарапан на её пудренице.
Хоть она и запутала предварительно следы, выехав так, чтобы даже у профессионалов возникло впечатление, будто она направилась ко французской границе, а сворачивая на трассу через Альпы, ещё раз убедилась, что за ней нет «хвоста», она все равно старалась ни на секунду не оставаться в одиночестве, и по трассе шла так, чтобы спереди и сзади все время имелось несколько машин. Но не слишком много — иначе было бы труднее распознать слежку, если за ней следят. Раза два ей мерещилось, что какая-то машина следует за ней слишком долго, она притормаживала у бензоколонки — купить журнал или бутылку апельсинового сока — и всякий раз это оказывалось ложной тревогой, «преследователь» проносился мимо.
Словом, до Рима она добралась без приключений.
— Будьте добры, — обратилась она к служащему банка, — мне надо передать владельцу этого счета, что контракт с ним расторгнут из-за нарушения условий поставки. Я бы хотела, чтобы вы его известили, потому что мне неохота торчать здесь и дожидаться его путаных объяснений. Если что пусть свяжется с французским контрагентом.
Глаза служащего округлились.
— Простите, мадам, — они говорили по-французски, который служащий знал неплохо. — Но я не смогу оповестить владельца этого счета.
— Почему? — холодно осведомилась она.
— Потому что он умер. Вчера. Застрелен. Убит, понимаете? Там, в Москве. А сегодня мы уже получили извещение о том, что должны заморозить его счет до разрешения вопросов о наследстве и прочих юридических формальностей.
Она сразу нашлась.
— Так вот почему он нарушил сроки выплаты аванса!.. Да, меня саму это смущало, потому что я знала его как человека обязательного, но бизнес есть бизнес, и никому нельзя делать никаких поблажек… Надо же! Какой ужас! Где и как его убили?
— Застрелили, мадам, я ведь вам сказал. В Москве, на его родине?
— Так он русский? — она изобразила настоящее изумление.
