Она выжидала. Справиться с компанией этих местных Аль Капоне для неё не составило бы никакого труда — но ей надо было продумать, как отшить их так, чтобы не наследить. В конце концов, она решила просто ждать развития событий, внутренне обругав себя (впрочем, не слишком искренне) за страсть к сладкому.
И события не заставили себя ждать. Один из парней, хватанув для бодрости ещё стопку "Смирновъ", поднялся с места и направился к ней.
— Добрый вечер, — сказал он, садясь на стул напротив. — Не хотите присоединиться к нашей компании?
— Не хочу, — ответила она. А сама внимательно его изучала. И то, что она увидела, ей совсем не понравилось. Знай парень, что она разглядела на его лице, он бы, плюнув на все, дал деру, вместе со всей своей компанией. Впрочем, и это его бы не спасло… След его причастности к её жизни — его вмешательства в её жизнь — был слишком явным, чтобы она не захотела разобраться, как и откуда он взялся.
И чем больше она разглядывала след губной помады на его щеке, тем больше в ней крепла уверенность… А потом она обратила внимание и на свежие царапины на его правой руке.
Теперь она благословляла судьбу, которая привела её в это кафе. Скорей всего, не произошло ничего особенного: парни развлеклись в её доме со своими девками. Но не похожи они на парней, которые будут лазать по пустующим чужим дачам: такие всегда предпочтут собственный "коттедж", с шашлычком и сауной. И это несоответствие говорило, что вполне может происходить нечто странное и опасное. Например, эти парни — сменщики из засады. Но кто пошлет в засаду таких кретинов, которые станут брать с собой девок, чтобы не так скучно было свои сутки отматывать? Выходит, если они наняты — то не знают, против кого? А если не засада, то что? Да, набегали вопросы, на которые требовалось немедленно получить ответ.
— Такая женщина — и в одиночестве! — он ухмылялся. — Это несправедливо.
Она лишь чуть пожала плечами и, доев торт, достала сигареты, чтобы выкурить одну за чашкой кофе, перед уходом.
— Ух ты, какие мы курим! — сказал парень. — Я ж чувствую класс… класс во всем. Вы откуда?
Она некоторое время чуть прищурившись разглядывала его, прежде, чем ответить, и парню стало малость не по себе. А если б он знал, о чем она думает, он бы удивился безмерно. Она опять старалась припомнить, что приснилось ей в номере гостиницы — не тайные ли подсказки сновидения привели её в это кафе, и не должна ли компания этих кретинов, окончательно одуревших от долгой безнаказанности, сыграть какую-то свою, особую роль. Доказательства, что им отведена такая роль, были для неё налицо — губная помада была не из тех, которую можно приобрести в этих краях: в её доме, в том доме, куда она добиралась, перезимовал (и, судя по всему, не дозимовал) единственный, пожалуй, экземпляр на всю округу. Это для мужского взгляда вся косметика на одно лицо, если оттенки этой косметики не отличаются. А женщина всегда отличит одну фирму от другой, "Кристиан Диор" от "Орифлейм" или чего там еще. Она припомнила, как однажды чуть не нарвалась из-за "въедливой сучки" (она до сих пор так её мысленно называла), сказавшей "братанам", которых ей предстояло устранить: "Послушайте, а почему у этой "нищенки" лак на ногтях тот, который семьдесят долларов флакончик?.." И в данном случае было приблизительно то же самое, только в роли "въедливой сучки" выступала она. История прочитывалась вполне четко, оставалось расставить точки над "и". И парня, сидящего напротив, она воспринимала почти как пустое место, глядя сквозь него на видимое только ей. "Юродивого маленькие дети обижают, — припомнилось ей пушкинское, два часа назад процитированное сотрудницей храма-музея, решившей выступить при ней в роли экскурсовода. — Вели зарезать их, как зарезал ты маленького царевича". Для неё эти доморощенные "боссы мафии" были ровненько как маленькие дети, зарезать которых не составит труда, и ей становилось все веселей при мысли об этом.
