А она на меня оглянулась, как в калитку вошла.
— Чего раззявился? — спросила.
— Так вы… Так вы, — говорю, — Катя? Сколько лет прошло, как вы не появлялись, так вот и не признал. Я-то вас маленькой девочкой помню.
— Нет, — отвечает, — я не Катя. Меня Татьяной зовут. А у Кати я дом купила.
— У Кати?.. Выходит, дед её помер?
— Да. Как помер, так она дом и продала. Год назад еще.
— Ну да… — прикинул я вслух. — Ему ведь невесть сколько лет было, все срока вышли. Странно, что до прошлого года дожил. А я вас как-то не видел до сих пор.
— Я редко бываю, наездами. Давай, пошевеливайся, в дом мешок заноси.
Я докатил тачку до самой открытой веранды, взвалил мешок на плечо, потопал в дом вслед за этой Татьяной. Ну да, думаю, хоть и лет семь прошло, все равно Катя помладше должна быть, да и не сумела бы она взлететь так высоко, как эта красотка, от которой прямо несет большими деньгами. Для того не в наших краях обитать надо, а в Москве или в Питере, да и там в первую очередь не сгинуть, хищную хватку иметь, так? Я-то в городах почти не бывал, но представляю, что там делается, а насчет хищной хватки — вот чего у Кати никогда не было, с самого младенчества, это при одном взгляде на неё читалось. Скорей бы её съели, чем она кого-нибудь съела. Интересно, не крутанула её эта красотка вокруг пальца, в смысле цены за дом?..
А эта красотка, Татьяна, ведет меня вправо, в большую пустую комнату, где только и имеется, что огромный дубовый стол, того ещё производства, в длину вытянутый и с резьбой на ножках, и доски стола так плотно пригнаны, что ни на волосинку между собой не разошлись.
— Клади её здесь, — сказала Татьяна, кивая на стол. — И отдышись маленько. А я тебя хорошо отблагодарю.
А сама, значит, спокойненько так вытаскивает тело из мешка, укладывает на столе и начинает внимательно разглядывать.
— Да мне бы… — я стою, переминаюсь с ноги на ногу. — Если делать больше нечего, так я бы пошел…
— Пойди в соседнюю комнату, — говорит она, не оборачиваясь, — выдвини левый верхний ящик туалетного столика — того, что с зеркальцем — и принеси мне увеличительное стекло. И не вздумай ничего спереть. Убью.
И так небрежно она это бросила, что прозвучало её "убью" совсем как шутка. Только, подумалось мне, не очень-то стоит шутить с этой Татьяной.
И я покорно топаю в соседнюю комнату, выдвигаю ящик, мне указанный, а когда, найдя увеличительное стекло, поднял глаза… Батюшки мои! Кое-что мне стало ясно, при том, что ещё больше все для меня запуталось.
