— По-твоему, они магнитофон не обнаружат? — спросил Юрка.
— Вряд ли обнаружат, — ответил Седой, и стал спускаться вниз, без дальнейших слов.
— Ну?.. — спросил Димка, когда Седой исчез. — Выходит, я прав был, включив твою фиговину?
«Фиговина» у Юрки была замечательной, фантастической по тем временам. Это был ещё не «кассетник», а «бобинник» — первые редкие кассетники вообще казались тогда восьмым чудам света, и одноклассники не всегда верили ребятам, которые рассказывали, что видели у знакомых такой магнитофон, размером с большую книгу — ну, с том Советской Энциклопедии, например — в которую не бобину заправляешь, а вставляешь коробочку-кассету, с пленкой в десять раз тоньше и меньше, чем пленка бобины, и в этой кассете пленка мотается сама… Первый кассетник появился у Юрки только через полтора года (в общем-то, после очередной загранкомандировки его отца, но с этим кассетником интересная история была связана, которую здесь не место рассказывать; можно только сказать, что, по словам Юрки, этот кассетник выбрал ему Высоцкий, когда вместе с его отцом шатался по парижским магазинам; и, поскольку при мне повзрослевший больше чем на четверть века Юрий Дмитриевич Богатиков поклялся отцу и маме, что говорил чистую правду, то, надо понимать, кассетник и впрямь достался ему от Высоцкого — если где-то, ближе к концу этой повести, найдется местечко и вставка получится, я перескажу историю этого кассетника). Но и Юркин «бобинник» был улет. Шведского производства, с потрясающим дизайном, как сказали бы сейчас (в те времена слова «дизайн» почти не знали), все на месте, все ладно и пригнано, звук воспроизводит и пишет — чистейший. Друзья часто разглядывали этот магнитофон просто как разглядывают произведение искусства.
— Прав-то прав, — кивнул Юрка. — Но при этом ты сам не знаешь, почему ты был прав.
— А ты знаешь? — живо спросил Димка.
— И я не знаю, — ответил Юрка. — Седой сказал, происходит что-то очень странное, и ему стоит верить.
— Ребята, но что же происходит, если это не ограбление? — спросил Ленька.
— Седой объяснит, — сказал Юрка. — Происходит что-то такое, что людям хоть немного старше нас понятно в два счета, а мы врубиться не можем.
— А мне надо полковника пасти, — сказал Димка. — Ладно, Седой нам все объяснит, а я пошел ждать возле машины.
Он только хотел спуститься в люк, как хлопнула дверь Юркиной квартиры.
— Тихо! — прошипел Димка, отпрянув назад. — Этот парень выходит, с твоим ранцем.
