— Смотри!
Они любовались морем, а он любовался ими. До той минуты, пока не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Повернулся — и за лестницей, ведущей на нижнюю палубу, увидел мужчину. Привалившись к поручням, сунув руки в карманы пальто, он смотрел на него еще несколько мгновений, после чего ухватился за перила и ловко скользнул вниз.
— Девочки, справитесь тут без меня? — Анри обнял жену и дочь, заглядывая Терезе в лицо. Сейчас она и впрямь выглядела получше. — Я ненадолго.
— Справимся, — гордо заявила Софи.
— Возвращайся, — Тереза обняла его в ответ и тут же отпустила.
Анри легко поцеловал ее в губы и направился к лестнице. Народу даже на верхней палубе становилось больше, а внизу было не протолкнуться. Оглядевшись, он направился на корму — туда, где особенно многолюдно. Здесь от ветра укрывала только верхняя палуба, толпились мужчины, женщины, дети всех возрастов — в грязно-серых и темных одеждах сомнительной чистоты и свежести. Грузный толстяк намотал на кулак веревку, у его ног переминалась белая, с черными пятнами, козочка. Когда мимо протиснулась дородная дама, тот вдавил животное в поручни всем своим весом. Коза отчаянно заблеяла.
— Демоны знает, что такое! — прорычал стюард. — Дайте дорогу!
— Чая принеси! — донеслось ему вслед. — Час назад просили.
Мужчина в пальто обнаружился слева, стоял между невесомой просвечивающей на ветру девушкой, такой же худосочной и блеклой как ее мамаша или старшая сестра, и семейством, в котором участь козы грозила четверым детям, прижавшимся к перилам. Один из мальчишек выразительно ковырялся в носу и размазывал сопли по одежде брата. Над паромом тянулся дымный шлейф, растекаясь по небу чернильной полосой.
Анри пробился к поручням, не обращая внимания на окрики и тычки, которыми его награждали недовольные пассажиры. Остановился рядом с мужчиной — невысоким, с перебитым носом, не говоря ни слова. Тот тоже молчал, только когда очередная волна приподняла паром над морем, хмыкнул, покачнувшись и налетев на него.
— Извините, — буркнул по-маэлонски, оттолкнулся от поручней, позволив скользнуть туда старухе с корзиной.
И вскоре скрылся в толпе.
В кармане обнаружился конверт, который Анри вертел в руках, поднимаясь наверх.
Тереза с Софи прогуливались по палубе, и он обогнул ее с другой стороны — встал там, где двое представительных мужчин курили сигары и негромко переговаривались.
Капля крови проявила на абсолютно чистом листе заключенный в коронационный круг цветок аламьены — гербовая бумага, и личную магическую подпись его величества, перекрытую размашистым широким почерком Веллажа. Еще до того, как проступили первые строки, Анри почувствовал неприятный холодок, впивающийся в позвоночник цепкими крючьями. Тот, что не имел никакого отношения к ветру.
