Домик над обрывом | страница 15
Голова кругом от всех этих условий. Цифры, банки, вёдра катаются по всей голове и никак не хотят считаться. Ну как их снова собрать в одну задачу? Я отгораживаюсь локтём, утыкаюсь в листочек и пытаюсь сообразить.
Если мне придётся всю жизнь думать о помидорах и с утра до вечера банки считать, тогда я совсем не хочу становиться великаншей. Лучше буду, как мама, учительницей музыки. Или рисования. Или танцев. Или учительницей горных походов. Ну или ещё чего-нибудь, где не надо считать.
Интересно, а если я всё-таки вырасту великаншей, меня примут в учительницы? Хотя я же буду добрая, а не сердитая, как Великанша. Отращу красивые косы и разговаривать тоже буду красиво и вежливо.
Пока я всё это обдумываю, Великанша уже всё подсчитала, помидоры с банками она только так «щёлкает».
Встрепенувшись, я хватаюсь за листочек. В ухе что-то потрескивает и немного искрится, как бенгальский огонь. От задач у меня всегда в ухе потрескивает. Я уже знаю, что запуталась и всё делаю наугад – что-то на что-то умножаю, делю, прибавляю и тут же отнимаю обратно. Цифры-то я записала, только уже не помню, что к чему относится и за чем идёт.
Великанша смотрит на меня в упор большими рыбьими глазами, мол, опять сто лет одну задачу ковырять будем? Ну как она так быстро? Я только про великанш-учительниц и успела подумать, а до вёдер так и не добралась…
Я начинаю беспокоиться и грызть безвкусную резинку карандаша, потому что единственное, что я знаю наверняка – что уже где-то ошиблась.
Великанша постукивает под столом шлёпкой о пятку. Время на исходе.
– Ну, как дела?
– Что-то не очень, – сознаюсь я.
– Сколько получилось?
Я долго смотрю в листочек. Выбираю, какую из всех этих цифр назвать. Потом решаю на всякий случай уточнить:
– Сколько чего? Помидоров или…
Великанша издаёт длинный вздох, похожий на небольшой ураган. Сколько же у неё в животе помещается воздуха? Она берёт листочек и начинает прыгать взглядом по столбикам. Я считаю не в одном месте, а в разных, по всей странице, чтобы ничего между собой не путалось, и оно вроде не путается, но и не складывается тоже.
– О-ох, – снова вздыхает Великанша, – нельзя тебя в магазин пускать. Обсчитают в один миг!
Я пристыженно опускаю глаза. А ведь я очень люблю ходить в магазин. Раньше я даже хотела стать продавщицей в отделе фруктов, но оказалось, что там нужно считать.
Я молчу и разглядываю тёмные пятнышки, как будто выжженные на деревянной поверхности стола. Они похожи на смуглые, как у Руфины, лица. Древесные разводы – это длинные волосы, остаётся пририсовать глаза, нос и рот.
