— Да куда же он их дел?
— Вот в том-то и дело. Как сквозь землю провалились, ни одной нет.
В тишине улицы возник отдалённый топот тяжёлых копыт по булыжнику. Митрий насторожился, внимательно прислушиваясь.
Прошла минута-другая, и из-за угла показалась подвода.
Это был невысокий голубой фургон с большой надписью полукругом: «Устрицы».
Не говоря больше ни слова, Митрий вышел на мостовую и схватил лошадь под уздцы. Возчик соскочил на землю, моргая миленькими, круглыми, как у птицы, глазами.
— Не узнаёшь? — спросил Митрий. — Вместе работали.
— Как не узнать? — отозвался возчик. — А ты что же с винтовкой? Патруль, что ли, какой?
— Патруль не патруль, а ты скажи, куда хозяин сбежал? Где лошади все?
— Спохватился! Филаретов всех лошадей под расписки отдал.
— Под какие расписки?
— Да уж он нашёл под какие. Нашим же возчикам. Вроде бы это и не его лошадь, а хотя бы, к примеру, моя. Ну, а как минет вся эта кутерьма, то обратно лошадь ему, хозяину, согласно расписке.
— Чтобы не реквизировали? Понятно! — Митрий зло выругался. — И тебе лошадь под расписку дали?
— Нет, мою комитет взял. «Спасения» вроде называется.
— Устриц возить?
— А мне чего положат, то и везу… Постой, постой! — закричал он, заметив, что Серафимов распахнул дверцу фургона и вытащил оттуда новую солдатскую шинель. — Не ваше добро, ну и оставь.
— Гляди, какие тут устрицы! Форма семёновского полка! — сказал Серафимов, не обращая внимания на возчика.
Митрий тоже заглянул в фургон.
— Э, да тут ящики с патронами! Куда везёшь?
— Недалеко… — нехотя ответил возчик.
Митрий нахмурился.
— Нечистое дело, — заметил он. — А ну, поедем вместе! Посмотрим, что там за комитет Спасения, кого он спасает и от кого!
Он сделал знак Серафимову, и они сели на передок фургона по обе стороны от возчика.
— А ты возвращайся, — сказал мне Серафимов. — Дорогу найдёшь?
— Не знаю, — ответил я неуверенно. Мы ведь долго ходили по разным улицам, и я плохо представлял себе, как вернуться домой.
— Ну ладно, пристраивайся с нами.
Серафимов потеснился немного, и я тоже примостился сбоку, рядом с ним.
— Только вы уж сами как хотите, а я чтоб нейтральный был, — сказал возчик, понукая лошадь.
