– И отсутствие в его личном деле сведений о надлежащей проверке не создавало для вас проблемы?
В голос Брэдфилда вернулась интонация самокритики:
– Увы, не создавала.
– Что ж, мы все порой допускаем оплошности, – тихо заметил Тернер. – Значит, так он и получил доступ к конфиденциальным материалам?
– Да, но это еще не все.
– Не все? Но куда уж больше только что вами перечисленного?
– Мы ведь не только архивируем документы. На нас возложена и плановая программа их уничтожения. Она осуществлялась многие годы. Цель заключается в том, чтобы освобождать в канцелярии место для новых досье, избавляясь от устаревших и больше не нужных. Звучит как пустяковая бюрократическая процедура, и во многих отношениях таковой она и является, тем не менее имеет огромное значение. Есть четко определенный лимит на количество бумаг, с которым канцелярия в состоянии справляться, и на объем хранящихся здесь документов. Проблема схожа со сложностями увеличения транспортного потока: мы постоянно создаем больше бумаг, чем позволяет наша пропускная способность. Естественно, это стало одной из разновидностей работ, постоянно откладываемых в долгий ящик. Ею занимались, только когда позволяло наличие свободного времени. И она тоже превратилась для нас в своего рода проклятие. Порой о ней вообще надолго забывали, но потом приходил циркуляр из министерства с запросом последней статистики. – Брэдфилд передернул плечами. – Как я и сказал, это предельно просто. Мы не можем до бесконечности накапливать документацию даже в здании такого размера, не уничтожая ее хотя бы постепенно. Канцелярия буквально трещит от папок с делами.
– И Хартинг предложил поручить ему и эту функцию?
– Точно так.
– И вы согласились?
– Только на какое-то время. Дал ему возможность попробовать и посмотреть, как пойдет дело. Он время от времени занимался этой проблемой в течение пяти месяцев. Я велел ему при возникновении любых сомнений консультироваться с де Лилем, но он ни разу так и не обратился к нему.
– Где осуществлялась процедура? В этом самом помещении?
На этот раз Брэдфилд ответил без малейших колебаний:
– В референтуре канцелярии, где хранятся наиболее конфиденциальные материалы. Он работал в комнате, оборудованной как настоящий сейф. Мог пользоваться чем угодно, если не особенно зарывался. Нет даже приблизительного списка того, с чем он успел ознакомиться. Кроме того, пропало несколько писем. Заведующий регистратурой сообщит вам подробности.
