— Вы со мной свяжитесь? — Кильчевскому не хотелось отпускать гостя, и он намеревался вытянуть как можно больше информации, прежде чем отпустить его.
— Может я, а может и нет. Кто знает, как будет развиваться ситуация через пару дней? Сейчас такое время, Евгений Яковлевич, что никто ничего не знает. Завтра я точно еще буду в Севастополе, а потом…
— Простите, что спрашиваю, но у меня нет никого знакомых в Крыму. Как обстановка на фронтах? Какие новости?
— Новости неутешительные, — коротышка поморщился и устало вздохнул, — чего скрывать. Могу сказать только про Крым. Офицеров — десятки тысяч, солдат — в разы меньше. Никто не хочет воевать, все стремятся командовать из штаба и подсиживают друг друга. Ну, в Одессе, думаю, примерно та же ситуация, если не хуже. Вон недавно пришел корабль и выгрузил несколько танков. Представьте, Евгений Яковлевич, танки! Их мир первый раз увидел меньше четырех лет назад, а сегодня они у нас есть. Всего много, бери да воюй. Ан-нет, все в штабах, формируют части, расформировывают, перебрасываются приказам и контрприказами. Печально все. Только одна для нас отдушина есть, генерал Слащев. Вы, должно быть, не знаете о его последнем подвиге? Это невероятно, правда.
— Расскажите, очень интересно. Не хотите кофе или коньяка? Если уж пошел у нас разговор.
— Ой, как хорошо, что вы предложили, а я все ждал-ждал. Кофе, если можно. И уберите свой пистолет из кармана, Евгений Яковлевич, не красиво, да и гостя нервирует.
Коротыш подмигнул.
Кильчевский выложил оружие и положил на тумбочку, сделал два кофе и поставил на стол.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Так о чем это я? А, Яков Александрович! Да, представьте ледяные степи Таврии. Голое поле, ужасный мороз, ветер сносит человека верхом. Представили? Наступают красные, огромные силы. Им на Перекопе противостоят какие-то небольшие отряды Слащева, в десять раз меньше. Наступающие — отборные звери, латыши и петроградские рабочие, у генерала — сброд, который не успел разбежаться. У красных — бронепоезда, орудия, пулеметы, сколь угодно патронов. У Слащева — кот наплакал. Как бы вы поступили?
— Ну, сложно сказать. Окопы какие-то, укрепления.
— Напоминаю, голая степь. Даже пригорков трудно найти. Лютая зима, земля смерзлась, и выкопать хотя бы небольшой окоп уже подвиг.
— Укрепиться хоть как и обороняться.
— Красные в двух днях пути, времени почти нет.
— Не знаю, отвел бы отряды в тыл и сдал их другому командующему.
— Вот-вот. Так бы поступили девяносто девять процентов людей. А он их разбил, сохранив почти всех своих, а противник понес огромные потери.
