Наконец, из цеха последовала вылазка в сторону главного выхода. Несколько обезумевших людей побежало прямо на пулемет, и Изенбеков аккуратно и экономно одной очередью срезал их. Кильчевский так и не понял, эта атака была самопроизвольной, или же сохранившие способность думать руководители просто посылали наименее ценных проверить, возможен ли этот путь. Кровь постепенно заливала лицо Кильчевского, и когда он уже ничего не видел, то прекратил стрелять, присел и отполз в темный уголок, пытаясь по прежнему оглядывать весь переулок и готовясь застрелить любого, кто будет пытаться покинуть цех.
Выстрелы звучали все реже, и, наконец, прекратились совсем. Где-то далеко позади послышался шум многих автомобилей. Наверное, это подоспело обещанное подкрепление, которое прибыли слишком поздно, однако это точно не помешает командованию приписать себе решающую роль в разгроме бунтовщиков.
Несколько минут, пока военные пытались сориентироваться в незнакомом лабиринте зданий и найти место боя, Кильчевский сидел у стены и пытался остановить кровь. Наконец, он увидел трех людей, который, казалось, что-то искали. Он поднял пистолет и приготовился уже стрелять. Люди, шли быстро и тихо, будто не хотели привлекать к себе внимание. Когда до группы было не больше двадцати шагов, он выстрелил, но промахнулся. Все бросились врассыпную и послышались ругательства. Один голос казался знакомым. Шемаков.
— Сукин ты сын, Кильческий! Убить нас решил под шумок?! Ладно, прощая я тебе твой долг, не надо так близко принимать к сердцу!
Кильчевский опустил оружие и устало закрыл глаза.
— Нет. Извини. Думал, что вы бунтовщики. Не признал.
Они подошли к нему.
— Э, брат, да ты ранен! В голову?! Давай мы тебя быстро перевяжем и отвезем в больницу!
Один из троицы бросился куда-то в темноту.
— Ну как там мы сработали?
Он думал, что сейчас сообщат, что все отлично и всех ликвидировали, но был удивлен.
— Средне. Многие мертвы, но самые опасные мерзавцы, довольно много, бежали через один из заводских коридоров.
— Я думал, что ты все выходы перекрыл.
— Я тоже так думал. Значит, не все.
— Как наши?
— Вот, кого ты видишь перед собой, не пострадали. Двое ранены, в том числе и Изенбеков. Остальные…
Залитое кровью лицо Кильчского вытянулось.
— Как так?! У нас же были все козыри! Я думал, вообще пострадавших не будет!
— А вышло вот так. Вот так.
Рядом взвизгнули шины автомобиля, который должен отвести его и остальных в больницу. Кильчевский, наконец, позволил себе слабость и провалился в небытие.
