ситуация привела к тому, что корабль, имея большие разрушения носовых палуб и водонепроницаемых переборок, потерял остойчивость, перевернулся и затонул.
Предотвратить гибель линкора после повреждения наружного борта, выравнивая крен и дифферент затоплением других отсеков, было невозможно…».
Рассмотрев вероятные причины возникновения пожара в артилерийском погребе, комиссия остановилась на трех наиболее вероятных: самовозгорание пороха заряда, небрежность в обращении с огнем или самим порохом и – «злой умысел».
В заключении комиссии говорилось, что «прийти к точному доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений…».
В ноябре 1916 года совершенно секретный доклад комиссии лег на стол морского министра адмирала И.К. Григоровича, который выводы из него доложил царю. А потом – в связи с революционными событиями последующих лет – все эти документы перекочевали в архив. Тем не менее уже к концу 1916 года по проекту А.Н. Крылова и под руководством севастопольского корабельного инженера Сиденснера были начаты работы по подъему «И. М.», успешно завершенные в 1917 году. А после выгрузки с корабля оставшихся боеприпасов он был отведен в док, где и оставался – вверх килем до 1923 года. Потом его вывели из дока, перевернули и поставили на мель у входа в гавань, где он и простоял до 1926 года, когда его снова ввели в док и разобрали на металл. А оказавшиеся уцелевшими при взрывах три бронированные башни с 305-миллиметровыми орудиями были подняты со дна бухты и установлены на берегу. Они сыграли важную роль в ходе героической обороны Севастополя в 1941–1942 годах.
Дальнейшим расследованием с целью выявить подлинную причину пожара в артиллерийском погребе «И. М.» новые власти не стали. И вся эта темная история как бы канула в Лету, правда найдя некоторое отражение в творчестве отдельных советских писателей.
Уже после Великой Отечественной войны один из них – А. Елкин – через свои контакты с органами безопасности сумел выявить и обнародовать некоторые сведения о работе в Николаеве с 1907 года (в том числе на судостроительном заводе, строившем русские линкоры) группы немецких шпионов во главе с резидентом Берманом. Это вскрылось органами ОГПУ еще в начале 1930-х годов, когда ее члены (в частности, городской голова Николаева Матвеев, инженеры верфи Шеффер, Линке, Феоктистов и другие, а также ранее обучавшийся в Германии электротехник С гиб ней)
