— Эт самое… от нас тут подарочек… типа, — гнусавит самый страшный — с рожей, по которой пару раз туда-сюда танк проехал, не иначе. — В знак этой… кхм… уважухи. От братвы… типа, на цветочки. Ага?
И двумя руками протягивает красный толстенький конвертик, перевязанный золотистой ленточкой. Навскидку там тысяч пятьдесят. У Жмота при виде денег глаза горят, как противотуманные фары, а руки сами тянутся.
— Премного благодарна, дорогие братья, — говорю я, принимая увесистую «уважуху». — Но через десять дней я жду отчеты по каждой точке на вашей территории. Я хочу знать всё о каждом игорном доме, зале с автоматами, букмекерской конторе или шашечной. Напрягите своих бухгалтеров, уж постарайтесь, милые мои братцы.
Недюжинная работа мысли отражается на их физиономиях. «Как? — написано там. — И это всё? Мы так легко отделались? Или тут какой-то хитрый подвох?» Да, подвох будет обязательно. Но потом.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы внесли коррективы в свой внешний вид, — говорю я ласково.
— Ась?
Не вопрос. Сейчас объясню доступнее.
— По своим грязным норам, можете хоть в стрингах, хоть в перьях бегать, а в офис ко мне должны являться в нормальной одежде. Усекли? Темный костюм, белая рубашка, галстук синий или черный.
Нельзя с ним без конкретики. Скажешь просто «костюм», явятся в фиолетовом. На шелковой подкладке, из самой дорогой ткани, но фиолетового цвета и с пуговицами из платины. Я не для того три месяца шантажировала хозяина «Жемчужной Башни», выбивая из него помещение под офис, чтобы какой-то недоумок напугал в лифте своим откровенно бандитским видом мирных обывателей.
— Красавчику Тану — можно! Остальным — нельзя! Это, надеюсь, всем понятно?
— Слушаюсь, Хозяйка! — хором горланят мои бандиты-разбойники-негодяи.
Ой, кажется, последние слова я вслух сказала. Так, мне надо перевести дух. Вдох-выдох.
— Убирайтесь, — шипит Мелкий. — Быстренько.
Братцы тут же выметаются прочь, бесстыдник Тан допивает виски, а Жмотова лапка цапает воздух в том месте, где только что лежал пухлый конвертик. У Мелкого быстрота реакции все же получше будет.
— Это еще почему? — обижается господин Юто.
— Мы сделаем подношение Отцу, вот почему, — вздыхаю я.
Дядюшка Кента оценит этот жест по достоинству. Долги надо отдавать сразу, не дожидаясь пока нарастут проценты. Лучше, конечно, вообще их не делать.
А теперь я разберусь с Красавчиком. Делаю жест, чтобы нас оставили наедине.
— Что за представление ты устроил, а? — спрашиваю я.
