Сатир и молодой голый грек в аквалангах изображают балет погони в чудовищной вазе из прозрачного молочного стекла. Сатир хватает мальчишку спереди и переворачивает. Они движутся резко, как рыбы. Мальчишка пускает изо рта серебристую струйку пузырей. Белая сперма извергается в зеленую воду и лениво плавает вокруг сплетенных тел.
Негр бережно сажает в гамак прелестного китайского мальчика. Подняв ноги мальчика над головой, он садится на гамак верхом. Он вводит член в маленькую худую жопу мальчика и осторожно раскачивает гамак. Мальчик пронзительно кричит — сверхъестественный высокий вопль нестерпимого наслаждения.
Яванский танцор в богато украшенном вращающемся кресле из тика, закрепленном промеж известняковых ягодиц, натягивает американского мальчишку — рыжие волосы, ярко-зеленые глаза — на свой член, совершая ритуальные телодвижения. Мальчишка сидит, пронзенный, лицом к танцору, который, вращаясь, поливает сиденье жидкой субстанцией. «И-и-и-и-и!» — визжит мальчишка, пока его сперма струится на тощую смуглую грудь танцора. Одна капля попадает танцору в уголок рта. Мальчишка пальцем пропихивает ее внутрь и смеется: «Вот это, приятель, я и называю отсосом!»
Две арабские женщины со зверскими рожами стащили трусы с маленького светловолосого француза. Они дрючат его красными резиновыми членами. Мальчик рычит, кусается, толкается, а когда его член встает и извергает семя, заливается слезами.
Лицо Хасана раздувается и набухает кровью. Губы становятся лиловыми. Он стягивает с себя костюм из банковских билетов и швыряет его в открытый погреб, который бесшумно закрывается.
— Здесь Зал Свободы, братва! — вопит он со своим псевдотехасским акцентом. Не сняв десятигаллоновой шляпы и ковбойских сапог, он отплясывает Ликвифракционистскую джигу, заканчивая гротескным канканом под мотивчик «Она пустила знойную волну»:
«Тому и быть! И нет запретных дырок!!!»
В воздухе, на причудливых подвесных системах с искусственными крыльями, вопя как сороки, совокупляются пары.
Одним точным соприкосновением извергают друг в друга сперму воздушные гимнасты.
Эквилибристы ловко отсасывают друг у друга, балансируя на шестах и наклоненных над пустотой стульях. Теплый ветерок заносит из туманных глубин запахи рек и джунглей.
Сотни мальчиков проваливаются сквозь крышу, подергиваясь и брыкаясь на концах веревок. Мальчики висят на разных уровнях, одни — у потолка, а другие — в нескольких дюймах от пола. Прелестные балийцы и малайцы, мексиканские индейцы со свирепыми невинными лицами и ярко-красными деснами. Негры (зубы, пальцы, ногти на ногах и лобковые волосы позолочены), японские мальчики, гладкие и белые, как фарфор, венецианские парнишки с золотисто-каштановыми волосами, американцы со светлыми или темными кудрями, спадающими на лоб (гости с нежностью убирают их назад), угрюмые белокурые поляки с карими звериными глазами, арабские и испанские уличные мальчишки, австрийские мальчишки, розовые и изящные, с едва заметной тенью лобковых волос, усмехающиеся немецкие юноши с ярко-голубыми глазами, вопящие «Хайль Гитлер!», когда из-под них вышибают трап. Соллаби хнычут и обсираются.
