Сняли воины с колесницы мальчика, он тоже в белом. Глаза у него завязаны белым льняным бинтом.
Полувовка!
Подвели воины мальчика к сфинксу (Вовка-то спрятался). И, поклонившись, ушли.
Когда ускакали белые лошади - унеслась колесница, Вовка вышел из-за надгробья и прошептал:
- Брат, это я...
Полувовка улыбнулся. И улыбка уже не сходила с его лица, пересиливая боль и страдания.
- Я знал, что ты придешь... Сними с меня бинт.
Вовке стало страшно. Снова заныло Вовкино сердце.
- Может, не надо...
- Сними. Пусть пообдует ветром.
Вовка развязал тугой узел. Снял бинт. И отступил на шаг. Чуть не бросился наутек. Вместо глаз живых в глазницах у Полувовки горели синим огнем драгоценные камни.
Случилось так.
Когда первый "А", выстояв до рассвета, упал от усталости и уснул, Полувовка остался один у сфинкса. И еще день он прожил один. И вдруг приехали за ним на колеснице от фараона.
Помыли его, одели в белые чистые одежды, чтобы он предстал перед богоравным Хашсупотепом.
Привели Полувовку. И фараон сказал:
- Ты - чужестранец.
- Да, - сказал Полувовка. - Моя земля далеко.
И фараон спросил:
- Ты помогал магу? (Так он назвал скульптора.)
- Да, - сказал Полувовка.
И фараон спросил:
- Он видел лицо бога?
- Да, - сказал Полувовка, имея в виду гений.
- И ты, мальчик, скажи нам, тоже видел лицо бога?
- Да, - сказал Полувовка, имея в виду скульптора.
И повелел фараон Хашсупотеп извлечь Полувовкины глаза из глазниц и, уложив их в золотой ларец, спрятать в царской сокровищнице.
- Глаза, видевшие лицо бога, должны принадлежать фараону, - сказал Хашсупотеп.
"И повелел царь, да будет он жив, здоров, невредим, вложить мальчику-чужестранцу, ученику мага, драгоценные каменные зеницы..."
Вовка-то Попугаев плакал, ясное дело.
А Полувовка ему говорил:
- Не плачь, брат. Мне бы только дойти до родной земли. На родной земле я прозрею... Маков Цвет - не цветок мака, а красота земли нашей. Она всесильна.
- Так пойдем, - Вовка вскочил. - Я тебя поведу.
- Что ты, брат. Идти-то не день и не два. Лет десять идти. А может быть, двадцать...
- Тогда не мешкай, - сказал Вовка. - Пойдем. Давай руку...
Как только Вовка взял Полувовкину руку в свою, то почувствовал, что не стало ни его, ни Полувовки - только земля зеленая, с елками и березами, озерами и ручьями. Запах прогретых полян ощутил, земляничных и можжевеловых. И понял вдруг: что это он, что все в нем. Даже волшебница Маков Цвет...
Прибежали милиционер товарищ Марусин и первый "А" класс в музей. Столпились вокруг волшебной колонны. И дышать им всем трудно, как в ожидании грозы.
