Вдруг луч света небольшого фонаря лизнул стену возле открытого люка погреба, и Фролов, вздрогнув, ухватился за стену. К нему медленно подходил улыбающийся Костыль. И дверь сарая он не забыл закрыть. Хорошая дверь, фанерой изнутри обита, жалко только, что гвозди на нижней петле повыскакивали…
– Помочь тебе решил, Фрол, – заговорил Костыль, подходя к Фролову и присаживаясь рядом с погребом на корточки. – Ты же без огня пошел. Я и думаю, как он там в темноте, дай схожу, фонарь ему принесу, не упал бы.
Сомнения зашевелились в голове Фролова. Вся его жизнь была чередой лжи, хитрости, афер, краж и снова лжи. Не верил он людям, в крови у него уже недоверие к доброте. Но Костыль как будто понял его и тихо засмеялся:
– Я с тобой не полезу, а то подумаешь еще, что я хочу подглядеть, куда ты деньги спрячешь. Просто беспокоюсь, чтобы ты не покалечился. А то кто же сохранит мой клад? Ты спускайся, а я наверху покараулю.
Фролов успокоился. Это нормально, что Костыль ему не верил, что беспокоился в первую очередь за свои драгоценности. Это нормально в уголовной среде. Он взял фонарь и стал спускаться по старой проржавевшей лестнице, сваренной еще лет сорок назад прежним хозяином погреба и этого сарая. С двумя пакетами и фонариком в руках спускаться было неудобно, и в какой-то момент Фролов остановился на ступеньках, придерживаясь за лестницу лишь локтем и пытаясь перехватить руки.
И тут рядом почему-то оказалась нога в ботинке. Толчок в плечо, и Фролов, мгновенно потеряв равновесие, полетел спиной вниз. Его больное тело и мозг, пропитанный алкоголем, утратили способность группироваться, и он упал на спину, сильно ударившись головой о кирпичи, которыми была отгорожена куча песка с высохшими свекольными хвостиками.
Со стоном шевелясь и пытаясь освободить руку, чтобы схватиться за разбитую голову, Фролов увидел, что Костыль ловко спустился в погреб и присел рядом с ним. Жесткие руки уголовника схватили его за больную несчастную голову и, приподняв, с силой ударили ею о кирпичи. Дикая боль расколола череп, но второй удар затылком о кирпич опрокинул мир в черноту.
Костыль поднялся и отряхнул руки. Фролов лежал на спине в том же положении, в котором и упал с лестницы. Вот только один из пакетов порвался, и на пол высыпались пачки денег. На одной даже порвалась банковская лента, и под ногами Костыля валялись две купюры по 5 тысяч и стопка бумаги, выкрашенная в цвет 5-тысячных купюр. Сунув развалившуюся «куклу» в пакет, Костыль осмотрелся, чтобы убедиться, что не оставил следов на полу, потом подхватил пакет с «драгоценностями», фонарик и полез наверх.
