Пол не без удовольствия отметил про себя, что после этих слов Ричардс побледнел.
– Мы не должны поднимать стержень выше четырех, – напомнил Пол.
Мастер-сержант и сам это прекрасно знал. Нет нужды предупреждать взрослого человека, чтобы не совал пальцы в розетку. Каждый усвоил правило с детства. Операторам так вдалбливали информацию о критических четырех дюймах, что это уже было на уровне рефлексов. Никогда, ни при каких обстоятельствах, если ты, конечно, не чертов псих, нельзя поднимать стержень выше отметки в четыре дюйма.
– Знаешь, я вот что тебе скажу. – Ричардс подался вперед и начал делать загадочные пассы, как бы разворачивая и сворачивая большую газету. – Парни еще не знают, но мы уже заказали новую активную зону. Установят следующей зимой.
Пол часто заморгал:
– Только через полгода. Мне об этом неизвестно, Фрэнкс ничего не говорил.
– Ну, – нахмурился Ричардс. – Ему и не полагается болтать о подобных вещах.
– Не думаю, что мы сможем протянуть шесть месяцев, – засомневался Пол.
– Сможете. Или веры не хватает?
– Веры? – повысил голос гость. – Дело не в вере. Надо быть честными с самими собой, мастер-сержант.
От наигранной веселости Ричардса не осталось и следа.
– Ты не забыл, что случилось с Оппенгеймером?[36] – осведомился он.
– Не забыл, – после недолгой паузы ответил Пол, и легкий холодок пробежал по спине.
Джулиус Роберт Оппенгеймер был одним из выдающихся физиков, задействованных в Манхэттенском проекте, а через шесть лет ему отказали в доступе к секретным материалам. Пол тогда еще работал на нефтебазе, но разговоры слышал. Выдвигались разнообразные версии, почему суд применил столь суровое наказание: политические разногласия, симпатии к коммунистам, личные трения. Пол об этом ничего, в сущности, не знал, но прекрасно осознавал, что отказ в доступе к секретным материалам – унизительное оскорбление. Даже у него, заурядного оператора, более высокий уровень доступа, нежели у великого ученого.
Пол догадался, на что намекает Ричардс, но не собирался заглатывать наживку.
– К счастью, я не Оппенгеймер, – тихо произнес он и отвернулся.
– Но ты можешь им стать, – пообещал мастер-сержант, и это было не пустой угрозой.
Он еще раз отхлебнул из стакана.
– Просто живи своей жизнью, – неожиданно по-приятельски посоветовал Ричардс. – Не волнуйся ты так. Просто живи.
– Жить, как ты? – вспыхнул Пол, ощущая, как у него все сильнее бьется сердце. – Жить, наплевав на всех и вся?
Ричардс дернулся, ощутив себя глубоко оскорбленным.
