— Как мы вчера договаривались. Если я выигрываю, мы пойдем на концерт.
— В оперный? — улыбнулся Пётр.
Иванна тоже улыбнулась, но не выдержала и рассмеялась, показав ему все свои ровные, белые зубы. От этого бесстыдного белозубого смеха Пётр сперва почему-то покраснел, а потом тоже рассмеялся.
Вечер уже занавесил высокие окна сумерками, когда они дожидались своей очереди купить билеты — точнее, какие-то корешки трамвайных талончиков, которые исполняли роль билетов. Их продавали прямо в дверях на второй этаж, за конторским столом, перегораживающим вход любителям рок-н-ролла на дармовщинку. Очередь за билетиками растянулась по всей длине лестницы дома культуры на Оболони, где окопался какой-то авангардный театр и где регулярно проводились рок-концерты. Пётр с интересом вертел головой, рассматривая колоритных тусовщиков, он подумал, что этим вечером здесь собрались все чудаки, уродцы и сумасшедшие города Киева.
(Так оно, собственно, и было.)
Иванна сердилась, потому что Пётр постоянно пропускал их очередь подняться ступенькой выше, шагом ближе навстречу музыкантам, уже вовсю разминавшимся наверху: они постукивали в барабан, как бы испытывая кожу на прочность, насколько сильно получится в него ударить, и глуховато позванивали струнами электрогитар. Все время кто-то протискивался на одну ступеньку вперед вместо Иванны и Петра, поэтому, когда в очереди образовывался малейший просвет, она брала Петра за плечи и мягко толкала вперед, не прекращая при этом перебрасываться мячиками слов со всеми знакомыми одновременно.
«Неужели с ним всегда так придётся?» — спросила себя.
Петру казалось, что Иванна знает всех, кто стоял на ступенях или просачивался сквозь очередь вверх и вниз по лестнице, и уже ко второму пролету у него кружилась голова от имен и от лиц. Вот кареглазый человек, с длинными волосами, при бороде и в шляпе, твердое уверенное рукопожатие — Гена, он художник и организатор концертов… Познакомьтесь… А это Сережа… Кто? Ты не слышал «Рабботу Хо»? Да ладно… Сережа, представляешь, он никогда не слышал «Рабботу Хо», впрочем, Сережу этим не смутить, он широко улыбается… Или это уже не Сережа? Да, теперь перед ними другой человек, в круглых очках и в глухом беретике, несмотря на жару. Из нагрудного кармана пиджака торчит куриная кость, человечек наклонился и дышит в лицо странным запахом перегорелых семечек.
— Представьте себе книгу в черном переплете, — дыхнул человек в беретике и с костью. — На обложке золотыми буквами вытеснено «Иванна К». И в этой книге описана вся ваша биография, начиная от самого рождения и до того момента, когда вы встречаетесь с Библиотекарем. Интересно?
