– Сенька явно считает иначе. – Игрок пнул беловатый камень.
– Мне плевать. – Грош повернул и направился поперек луча-улицы. – Тебе-то что историк заказал?
– А, – Игроков махнул рукой, – я уже нашел. Образец гастрономии древних. Тоже мне задачка, они жрали всех и вся: от дождевых червей до горных коз.
– Ты червей накопал? Или козой обзавелся?
Впереди показалась высокая, местами обросшая мхом стена.
– Зачем? – Леха достал из кармана увесистый булыжник и подбросил на ладони. – Подобрал у ручья.
Грош присмотрелся – камень оказался не совсем камнем, а образованием, в котором четко отпечаталась витая ракушка.
– Улиток они тоже жрали?
– Ага, на великосветских приемах у костра. – Парень убрал находку обратно в карман.
Фраза про ручей неожиданно царапнула Макса, хотя они шли против течения два часа, а Леха мог подобрать находку где угодно. Макс поднял руку и взъерошил черные волосы. Хотелось бы встретиться с любителем ударов по затылкам…
– Посмотри! – Леха указал на высокую стену, которую Макс намеревался обойти.
В нижней ее части, ближе к краю, был нарисован жирный крест, а рядом, напротив горизонтальной перекладины, кто-то изобразил три галочки одну над другой. Детский рисунок елочки рядом с крестиком.
Игрок присел на корточки, отвел ветки кустарника в сторону и провел рукой по черным линиям, на пальцах остался темный след.
– Похоже на уголь, – пробормотал он.
– Ты говорил, что у интар не было письменности.
– Это не я говорил. – Леха встал и вытер руку о брюки. – Это дед, а ему в отличие от историка я склонен верить.
– Ты здесь родился?
– Нет, я с Сарачаевского кряжа[16]. – Он улыбнулся. – Пойду позову Натку, пусть сфоткает.
– Брось, в древний рисунок углем не поверит даже она.
– Спорим?
– Иди, – махнул рукой Макс, продолжая рассматривать равносторонний крест на стене.
Он видел рисунок впервые в жизни, но изображение что-то напоминало парню, однако он никак не мог понять, что именно. Грош нахмурился и, бросив последний взгляд на стену, пошел дальше.
Еще одна улица-луч вывела псионика на круглую мощеную площадь в центре разрушенного города. Между камнями росла трава, качались белые и желтые головки одуванчиков. Послышались голоса: Леха что-то втолковывал Натке, его прерывал скептический голос старосты.
Макс почти миновал круг площади, когда землю тряхнуло. Камни под ногами вздрогнули, словно великан, взяв в ладони планету, потряс шариком, как игрушкой. Завизжали девчонки. Игрок что-то выкрикнул про стену, но далекий грохот заглушил его слова.
