Парень сел и протер лицо руками. День начинался так, что впору совсем не вставать с кровати.
Телефон зазвонил за полчаса до полудня, ровно в тот момент, когда он сидел в палате матери, а человек в серой форме корпуса правопорядка сообщал, что этой ночью в их доме был убит его отец, Грошев Вирон. Не ответить он не мог, пусть мать, едва замечая, что происходит вокруг, цеплялась за руку, как заведенная, повторяя одно и то же:
– Нет! Боги, нет! Макс, нет, пожалуйста!
Парень поднес телефон к уху.
– Серый «Тенвер»[14] на больничной стоянке, – сказал хриплый голос. – Избавься от формы, в ней ты привлекаешь внимания больше, чем клоун в трико. – Голос замялся, но все же добавил: – И постарайся не привести следака, что сидит напротив.
Макс опустил аппарат. Пальцы матери впились в его запястье, из глаз катились слезы, на рвущее грудь дыхание не хватало сил. Она мотала головой, не слушая, что говорил офицер. Не желая слушать и все еще повторяя:
– Нет! Нет! Нет! Максим!
Будто он что-то мог изменить.
Конструкция вокруг ее колена шевельнулась, когда она попыталась приподняться, но парень положил руки на плечи, удерживая на месте, и едва заметно кивнул капитану корпуса. Слава богам, тот все понял.
В палату вошли трое, соседка с напуганным лицом, доктор и медсестра, сменившая Гроша у кровати и также старающаяся удержать мать на месте.
– Как он умер? – спросил Макс, выходя вместе с офицером из палаты.
– Ему перерезали горло, – ответил мужчина.
Парень до боли стиснул зубы, стараясь отогнать картинку того, как из ровного, словно прочерченного по линейке, разреза толчками выходила кровь. Макс оглянулся, матери как раз делали укол, а она продолжала плакать.
– Один из соседей видел около дома молодого человека в черной форме. – Мужчина средних лет демонстративно осмотрел рубашку Макса.
– Я всю ночь был здесь.
– Знаю. – Капитан, кад-арт которого был спрятан под форменной рубашкой, жестом предложил студенту пройтись по коридору. – Твоя мать уговорила врачей нарушить правила. Но это не значит, что ты не мог выбраться.
– Не значит, – согласился Макс.
– Сестрички на дежурстве заскучали и решили позвать тебя в свою теплую компанию, живой псионик, и все такое. – Мужчина позволил себе легкую улыбку. – И было это аккурат около двух часов ночи.
– Я не был в сестринской.
– Точно, у них руки не поднялись тебя будить. Но этим своим любопытством они сделали тебе алиби.
– А оно мне нужно?
– Этот же сознательный сосед видел, как пару дней назад Грошев-старший спустил свою жену с лестницы. И он же вызвал ей «скорую». – Они остановились у окна. – Рвать волосы от горя ты вроде не собираешься, так что сам скажи, нужно тебе алиби или нет.
