На той стороне Мойки виден большой желтый дом Юсуповых, знаменитый больше всего тем, что здесь представители высшей знати вместе с самим Феликсом Юсуповым убили всемогущего Григория Распутина. Сейчас там можно полюбоваться этой сценой, выполненной из воска. Замыкают Большую Морскую, закрывая небо, высокие казармы Полка конной гвардии, о котором мы уже говорили.
Далее Мойка пересекается с Крюковым и Конногвардейским каналами, омывающими запущенную и таинственную Новую Голландию, с высокой каменной аркой над коротким руслом, ведущим в недоступный внутренний водоем, отгороженный свисающей над водой ржавой цепью. Далее простирается тихая петербургская Коломна, район старинных, но бедных домов, сохранившихся в прежнем виде до сих пор.
Малая Морская улица, которая проходит рядом с Большой и почти ей параллельна, мало чем отличается от своей соседки, но есть одна существенная разница – на Малой Морской стоит двухэтажный домик, мало изменившийся с той поры, когда в нем две комнаты на втором этаже снимал Николай Васильевич Гоголь.
Он приехал в Петербург в конце 1828 года юношей, только что окончившим Нежинский лицей, а уехал отсюда в 1836 будучи великим писателем. В Петербурге им созданы почти все его знаменитые творенья – «Вечера на хуторе близ Диканьки», сборники «Арабески» и «Миргород», пьесы «Женитьба» и «Ревизор».
Многие сочинения его, и уж точно петербургские повести, связаны с его жизнью тут. И особенно это заметно в «Ревизоре». Наискосок от маленького домика, где Гоголь жил, на углу Гороховой сиял огнями, то и дело встречая гостей, особняк Натальи Петровны Голицыной. Дом этот сейчас зовется «Домом графини». Графиня из «Пиковой дамы», бывшая невероятная красавица, «ценой одного рандеву» узнавшая магическую тайну «трех карт», списана Пушкиным с уже одряхлевшей графини Голицыной.
Графиню посещала императорская семья, к ней съезжались посланники и министры. Нищий, мелкопоместный, пока еще незнаменитый Гоголь и помышлять не мог о том, чтобы быть ею принятым. Но эту «трагедию» он разрешил не трагически, как пушкинский Германн, пробравшийся тайком к графине и фактически убивший ее, а по-своему, по-гоголевски: комично. Мечту о посещении графини, о славе и успехе он передал вертопраху Хлестакову. Сам лукавый и гениальный Гоголь уверен в настоящем своем успехе. А уж Хлестаков – пусть! Во втором варианте «Ревизора» Хлестаков изложил свою страстную мечту о посещении дома графини как реальность, а по сути – дурацкую фантазию: «Меня одна графиня очень того… Один раз приезжает ко мне карета, убрано все это великолепнейшим образом, камердинер весь в золоте, спрашивает… Вы Иван Александрович? <…> привозят в великолепную комнату <…> и что же я вижу: передо мной красавица, вообразите, в полном совершенстве, одета как нельзя лучше. Шляпа на ней в перьях, бриллианты сияют. Белизна лица. Лицо просто ослепительно… Ну само собою разумеется, что тот же час воспользовался». Тот же дом, та же Пиковая дама – но все на гоголевский веселый манер.
