- Давай-ка в темпе! - строго сказал Виктор.- Чего копаешься? Вечер скоро, и Клава вот-вот подойдет.
- А ты не очень командуй,- огрызнулся Николай.- Мог бы и сам пойти.
- Уж это мое дело. Я по счету плачу чистоганом. Не то что некоторые…- Виктор поморщился и ловким щелчком выбросил окурок через окно.
Почему-то этот пренебрежительный жест Виктора, подчеркивающий его превосходство куда больше, чем оскорбительные слова, вызвал в Николае бурный протест.
- А ну-ка выматывайся отсюда, друг ситцевый! - Он шагнул к Виктору со сжатыми кулаками. И сам удивился тому, с какой холодной сдержанностью прозвучал собственный голос.- Давай, давай, не задерживайся,
Вот уж чего самоуверенный Виктор меньше всего ожидал! Вид у него сразу стал глупый, даже несколько жалкий. Он и голову в плечи втянул.
- Ты что? Я пошутил…
- Ты все сказал! Хватит!
- Коленька,- заговорил Виктор примирительным тоном.- Зря обиделся. Если я сказал лишнее - извини. Но, понимаешь, дело не во мне. Деньги - что? Наплевать. Не в них дело… Клаве нужно помочь. Она сегодня прибежала ко мне и очень пробила, чтобы ты ее проводил в одно место. Сама просила. Да и ты вчера обещал ей.
- Я? Обещал?
- Конечно. Клянусь тебе! Я собственными ушами слышал.
Николай молча нахлобучил на голову кепку:
- Пойдем.
Сгущались летние сумерки. Солнце, опускаясь за реку, окрасило пурпуром и притихшую водную гладь, и прибрежные кусты, и дома.
Вместе вышли на улицу. Николай был зол на себя и не очень внимательно слушал напутствия «приветика». У кинотеатра Виктор завернул за угол, скрылся.
Николай немного постоял в тревожной нерешительности и отправился к остановке автобуса. Клава поджидала его. Он смущенно ей улыбнулся:
- Здравствуйте.
Девушка ответила сдержанным кивком головы и, не вступая в разговоры, села в подошедший автобус. Николай прошел вслед за нею. Машина была переполнена, а сзади все поджимали и поджимали. Осипшая кондукторша без конца просила пассажиров продвинуться вперед.
Сжатый со всех сторон, Николай видел перед собой
Клавин затылок. Даже не затылок, а густую копну отливавших медью волос. Они щекотали ему лицо, льнули к губам. От близости этой, от теплой Клавиной спины у парня голова кружилась. Казалось ему, что тик бы ехал не одну, не две остановки, а всю ночь напролет.
У кирпичного завода они вышли. Было совсем темни. Краешек луны только-только выплывал из-за горизонта. Стройная фигурка девушки едва угадывалась впереди. Клава шла не оглядываясь, и Николай удивился веселой легкости ее походки.
