), найти хорошую жену, создать семью, работать на высокооплачиваемой работе (лучше всего вместе с отцом), завести детей.
«Быть молодцом» означало быть как все, получать хорошие оценки, вести себя как все – в общем, быть «нормальным», слиться со сверстниками. Гулять, если все гуляют. Завести девушку, если все уже завели. Поехать на две недели на море, если все едут. Я вырос в атмосфере затхлости, распространявшейся во всех направлениях: «Будь молодцом, пожалуйста. Будь как все, будь нормальным».
Был даже период (длившийся, к сожалению, долгие годы), когда я чувствовал себя неправильным, другим только из-за того, что мои мечты и желания радикально отличались от желаний моих сверстников. Одним словом, молодцом меня назвать было нельзя: я не был нормальным и не был таким, как все.
В подростковом возрасте у меня возникла неприязнь к однотипным привычкам моих приятелей, и я отказался от мысли стать одним из них, о чем так мечтали мои родители. К великому беспокойству и неудовольствию мамы и папы, я целыми днями играл в видеоигры, читал Луизу Хей[2] (и к своим семнадцати годам понял благодаря ее книгам, что стану преподавателем и писателем), выходил из дома только ради хоккейных тренировок, отказался ездить с отцом в деревню, не мечтал о новых часах и солнечных очках, как у всех.
Я хотел свободы. Кроме свободы, я мечтал о МОЕМ будущем: я хотел жить на севере Италии, быть тренером по хоккею, писателем и преподавателем. Но для моего отца «быть молодцом» означало остаться в старой доброй Апулии (которую я в те времена ненавидел – главным образом из-за неотесанности, бесчувственности и дурного поведения окружающих меня людей), давшей начало его семье, прокормившей целые поколения. В Апулии я бы обрезал оливковые деревья, собирал виноград, сажал помидоры.
А вот для моей матери «быть молодцом» означало получить высшее образование и найти хорошую работу и жилье как можно ближе к ней, желательно в том же доме – по крайней меньше не дальше, чем в двух километрах (а потом расстояние между нами увеличилось до 1200 километров!), жениться на хорошей и красивой девушке (ну… хотя бы не хуже меня!) и родить маме чудесных, прекрасных и замечательных внуков (ну… хотя бы не хуже меня!).
И что же в результате? Я набрался смелости и отправился искать свое будущее. Потому что здесь нужна смелость – не столько для того, чтобы отправиться на поиски, сколько для того, чтобы сказать твердое «НЕТ!» всем родительским ожиданиям. Чтобы разрушить свой образ, сложившийся у других и соответствующий их ожиданиям, нужна смелость.
