Безымянный господин не успел сказать Джано слов утешения, потому что к ним подошел Иона. Он услышал последние слова Джано и теперь стоял перед путником и юношей. Он увидел их издалека, а поскольку собирался пойти выпить воды, то заодно подошел поздороваться с собеседником, который несколькими неделями раньше скрасил ему день разговором.
– Добрый день, – поздоровался Иона. – Я рад, что мы снова встретились. Я часто вспоминал наш разговор и гадал, увидимся ли мы еще, думал, как идет ваше путешествие.
– Спасибо, Иона, – ответил безымянный господин, положив руку на его загорелое мускулистое плечо. – Мы тут смотрим с Джано на этого малыша, посаженного на цепь.
Юноши переглянулись и кивнули друг другу. Они виделись каждый день, но никогда не разговаривали. В перерывах и по вечерам Иона чувствовал себя слишком усталым, чтобы разговаривать. Ему больше хотелось полежать на траве или прогуляться по полю, чтобы восстановить силы в вечерней тишине. Джано много раз обращал внимание на этого юношу, его ровесника: он усердно работал и никогда не жаловался, и остальные рабочие и даже старший мастер хвалили его за трудолюбие, умение справляться со сложностями, простоту и жизнерадостность. Джано не выносил Иону и старался держаться от него подальше. Но при этом безымянном господине, таком вежливом и любезном, ему ничего не оставалось, кроме как кивнуть в знак приветствия и остаться завороженно стоять на месте. Иона заговорил:
– Да, тяжело целыми днями на них смотреть. Здесь им не место. Через несколько месяцев наступит зима, и я сомневаюсь, что они вынесут холод. Но видеть, как их порабощают, не менее тяжело. А ведь они могли бы свободно жить в лесах, в которых родились…
Джано не подал виду, но удивился, откуда Иона столько знает.
– Здесь всем кажется, что это нормально. Самое ужасное для меня – видеть родителей этих слонят. Они такие большие и сильные – могли бы взбунтоваться, уйти. Они могли бы покалечить и убить нас, но не делают этого. Они как будто продолжают чувствовать на себе цепи, сковывавшие их в детстве. Я часто думаю о том, понимают ли они, что этих цепей больше нет.
Безымянный господин отступил на несколько шагов, чтобы пропустить подъехавшую повозку, взглянул на Джано и Иону и ответил:
– Уже много сотен лет на Востоке слонов используют так же, как мы используем машины: они переносят и поднимают бревна и тяжелые грузы, заменяют собой подъемные краны, тачки и повозки. Порабощенные слоны не восстают против человека – их можно на долгие часы привязать к колышку, вытащить который из земли не стоило бы им ни малейших усилий. Почему же они этого не делают? Почему они могли бы обрести свободу, но не пользуются этой возможностью? А их ведь считают самыми умными животными на свете! Чтобы подчинить себе слона, хозяин с самого начала дает животному понять, что таково его место, иначе и быть не может. После этого слоны не пытаются взбунтоваться и уйти. Маленьких слонят привязывают к толстым столбам, с которыми они действительно ничего не могут сделать. День за днем животные привыкают к этому, постепенно убеждаются, что по-другому не бывает, и приспосабливаются. Вот почему взрослые слоны не пытаются освободиться.
