«Первой работой, – писал Маркс в 1859 году, – предпринятой для разрешения обуревавших меня сомнений, был критический пересмотр гегелевской философии права; введение к этой работе появилось в изданном в 1844 году в Париже „Немецко-французском ежегоднике“. Мои исследования привели меня к тому результату, что правовые отношения, так же точно как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях, совокупность которых Гегель, по примеру англичан и французов XVIII века, называет „гражданским обществом“, и что анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии»[18].
В работе «К критике гегелевской философии права. Введение» Маркс ставит задачу, во-первых, дать критику прусской государственной системы, «которая живёт тем, что охраняет всякие мерзости, и сама есть не что иное как мерзость, воплощённая в правительстве»[19], и, во-вторых, дать критику немецкой идеалистической философии. Домарксистская критика, в том числе и фейербаховская критика идеализма, христианства, затрагивала, по выражению Маркса, лишь небо, религию, но не действительную земную жизнь – не политику, не государство, не право, она была слишком абстрактной. Маркс требует критики боевой, действенной, которая стала бы разящим мечом в борьбе с реакцией. Маркс ставит перед философией в качестве ближайшей и главной задачи разоблачение земных порядков и в первую очередь реакционного политического строя Германии. «Критика неба превращается, таким образом, в критику земли, критика религии – в критику права, критика теологии – в критику политики… Она, – говорит Маркс о критике, – не анатомический нож, она – оружие. Её объект есть её враг, которого она хочет не опровергнуть, а уничтожить… Её основной пафос – негодование, её основное дело – обличение»[20].
В сентябре 1843 года в письме к А. Руге Маркс прямо заявляет о связи создаваемой им новой теории с практической революционной борьбой, о партийной направленности проводимой им критики. «Ничто не мешает нам, следовательно, – писал Маркс в этом письме, – связать нашу критику с критикой политики, с определённой партийной позицией в политике, а стало быть, связать и отождествить нашу критику с действительной борьбой. В таком случае, мы выступим перед миром не как доктринёры с готовым новым принципом: тут истина, на колени перед ней! – Мы развиваем миру новые принципы из его же собственных принципов. Мы не говорим миру: „перестань бороться; вся твоя борьба – пустяки“, мы даём ему истинный лозунг борьбы»
