В класс пришел приемный ребенок | страница 38

Когда семья пришла на консультацию, мы сначала немного поговорили все вместе. А потом патронатные воспитатели вышли за какими-то документами, и мы с Севой остались одни. Помолчали немного. Вдруг он быстро, не глядя на меня, спросил: «Они уже сказали, что меня отдадут?». Я удивилась: «Нет, Сева, они не собираются тебя отдавать. Они сказали, что ты им очень нравишься, хотя они устали от твоих выходок, конечно». Сева уставился на меня и переспросил: «Правда, не отдают? Правда, нравлюсь? Они сами так сказали? Вы не шутите?». Его буквально колотило от напряжения. «А тебе они нравятся?» – «Очень нравятся». «А почему же ты так себя ведешь?» – «Я не знаю, просто взрываюсь, когда мне замечание делают. Меня бесит, что они командуют». Мы немного поговорили о том, что все взрослые делают своим детям замечания, и это совсем не значит, что дети им не нравятся. И о том, что родители для того и нужны детям, чтобы иногда командовать. Вот если ребенок совсем один, на необитаемом острове, им никто не командует. Но никто и не защищает, и не любит.

Сева был уже большой и довольно толковый парень, поэтому я сказала ему напрямую, без всяких «психологических подходов»: «Знаешь, дорогой, ты должен решить сам. Они тебя отдавать не хотят, но, сам понимаешь, довести можно любого. Тем более с твоими способностями. Ты не хочешь, чтобы они тобой командовали? Ты легко можешь этого добиться. Они еще продержатся, сколько хватит терпения, но в итоге ты победишь – они совсем устанут и сдадутся». «Я так не хочу, – сказал Сева, – это никакая не победа». Потом он еще несколько раз переспросил, правда ли, что его не собираются отдавать: «Нет, а как точно они сказали? Прямо такими словами? А вы хорошо запомнили? А вы не обманываете меня?» – «Сева, что же ты сам у них не спросишь? Хочешь, сейчас вместе спросим?». Это было для него уже чересчур. Он замотал головой, потом глубоко, как-то облегченно вздохнул и попросил разрешения пойти поиграть в футбол с мальчишками. Очень разумно, по-моему. Лучше любой психотерапии.

Что происходит. Для постороннего наблюдателя поведение Севы представляется абсолютно неадекватным. Срываться в крик из-за рядового замечания – это ненормально. Доводить «до ручки» людей, которые тебе хотят добра и вообще тебе нравятся, – тем более странно.

Теперь посмотрим на ситуацию с точки зрения ребенка. В его жизни происходят кардинальные перемены. Можно сказать, решается судьба. При этом его опыт очень невелик. Историю с неудачным устройством в семью он интерпретирует примерно так: «Я недостаточно хорош, чтобы иметь родителей. Сначала они все хотят, а потом видят, какой я, и передумывают. Такой, как я есть, я никому не нужен». Сознание ребенка устроено так, что причину любых событий он видит в себе самом. Это называется детским эгоцентризмом. Ничего ругательного в этом слове нет, это просто научное определение, буквально означающее, что для ребенка в центре мира – он сам. Только с возрастом приходит понимание, что другие люди могут совсем по-другому воспринимать ситуацию, что у них могут быть свои причины себя вести так или иначе, что мама может расстраиваться не только из-за того, что ты не съел суп, и родители могут ругаться не потому, что ты плохо себя вел.