На следующее утро мое состояние не улучшилось. Размышления об отце всегда портили мне настроение. А вчера, обнаружив на складе пустую коробку, я поняла, что положение магазина намного более тяжелое, чем мне казалось раньше.
Я всегда думала, что наша прибыль покрывает расходы, а теперь понимаю – это не так. Мама продала этой женщине куклу по себестоимости, у нее совершенно нет деловой хватки, и вытащить нас из долговой ямы ей не по силам. Возможно, через несколько месяцев мы станем бездомными. Я буквально ощущаю, как мне на плечи опускается бремя ответственности, и я не знаю, что с ним делать.
Беру рюкзак и выхожу из магазина. Воздух сегодня холодный и щиплет мне щеки, едва я оказываюсь на улице. Через полквартала ко мне подходит Ксандер и протягивает уже отпитый напиток. Я наслаждаюсь теплом, которое обволакивает мой рот и спускается вниз по горлу. Поверить не могу, что мы гуляем вместе уже целую неделю. Пытаясь скрыть улыбку, делаю еще глоток.
– Ты в порядке?
Я смотрю на него и замечаю, как он внимательно меня разглядывает.
– Что? Да, конечно.
– Просто ты при встрече всегда язвишь.
Неужели он уже настолько хорошо меня знает?
– Я теперь твоя ежедневная доза?
– Можно сказать и так. – Он откашливается. – Ладно, предлагаю новую игру. Вызов, если ты не против.
– Продолжай.
– Ты не знаешь, чем хочешь заниматься в жизни. Я тоже не знаю. Но мы оба понимаем, что не хотим продолжать семейный бизнес.
– Звучит ужасно, но так и есть.
– Поэтому я найду твою судьбу, а ты мою.
– Что?
– Я постараюсь выяснить, чем тебе нравится заниматься.
– Каким образом?
– Будем пробовать все на собственном опыте. Устроим дни карьеры. Я буду первым. Завтра в час. Будь готова.
– Завтра суббота. Разве ты не планируешь смотреть теннисный матч или что-то в этом роде?
– Что? Нет, я ненавижу теннис.
Я озираюсь по сторонам:
– Говори тише, ты же не хочешь, чтобы тебя выгнали из клуба.
– Ты пытаешься увильнуть?
– Я работаю по субботам.
– Настало время начать подавать сигналы.
Вспоминаю наш ежемесячный календарь на дальней стойке. Вспоминаю, как в начале месяца мы с мамой его заполняли.
– У нас посиделки. Я никак не могу оставить маму одну. Но, может, после…
Он ничего не говорит, лишь смотрит на меня и выгибает бровь. Давление бремени на моих плечах становится сильнее, и во мне закипает злость. Почему я должна отвечать за мамин магазин? Почему не могу самостоятельно выбрать свое будущее?
– Хорошо, в час.
Наступает суббота, а я так и не рассказала маме о своей вылазке. Всплеск злости переродился в чувство вины. У мамы стресс, магазин на грани банкротства. Сейчас не время поднимать восстание. А настанет ли вообще это время? За один день магазин не превратится в руины… по крайней мере, я на это надеюсь.
