Вивиан обнимает меня:
– Я не хотела это говорить, но и мне он кажется слишком смазливым.
Защита срабатывает на автомате, и я говорю:
– Как только вы его узнаете, он… – Замолкаю. Мне больше не нужно защищать Ксандера.
Вивиан сжимает мое плечо:
– Это был очень длинный день, верно?
– Да.
* * *
Видно, что квартира им кажется маленькой. Особенно когда Шон открывает дверь чулана, полагая, что та приведет его в другую часть дома, и резко останавливается.
– Нам двоим здесь достаточно места. Внизу еще магазин кукол, так что, когда становится тесно, у нас есть дополнительное пространство.
Я недостаточно хорошо знаю Вивиан, но кажется, будто она ощущает вину за то, как мы живем. Только я говорила серьезно: конечно, у нас маленький дом, особенно в сравнении с другими, но я никогда не чувствовала себя обделенной. Я всегда была счастлива. Похоже, только недавно я начала замечать все то, чего у меня не было.
Вивиан настаивает на походе в магазин и возвращается домой с таким количеством еды, что нам не съесть и за месяц. Она раскладывает по местам всё, что купила. А потом начинаются ужасные вопросы:
– Ты сказала, что ты выпускница?
Я киваю.
– Что планируешь изучать в следующем году? – как бы невзначай спрашивает Шон, читая этикетку на банке с кукурузой, что купила Вивиан. Очевидно, он избегает смотреть мне в глаза, ведь что еще может быть в банке с кукурузой, кроме кукурузы? Он откуда-то знает, что для меня это больная тема?
– Я не… – Хочу сказать «не уверена», но не могу. Не потому, что мне стыдно признаться в этом, или потому, что нужно помогать в магазине. Обнаружив прошлой ночью в подсобке пустые коробки, я поняла, что моя помощь была никчемной. Маме необходимо придумать, как поднять магазин, и в этом я ей не помощник. Мне нужно двигаться дальше. – Науку. Но пока не уверена где…
– Что будешь делать с научной степенью? Тебя интересует медицина?
– Нет, я подумываю о криминалистике. Но еще не знаю точно.
– Для преддипломной практики есть много возможностей. Можно двигаться в самых разных направлениях. На самом деле варианты безграничны.
Я киваю:
– Да, так и есть.
Звонит телефон, и я быстро отвечаю, полагая, что это может быть мама или врач. Но это мужчина.
– Сьюзен дома?
– Нет, ее нет. Ей что-нибудь передать?
– Можешь передать, что звонил Мэтью?
– Мэтью. Нет. То есть да, могу, но она в больнице.
Он усмехается, чем застает меня врасплох.
– В этот раз у нее такое оправдание?
– Что?
– Послушай, скажи маме, что, если она оплатит счета, я перестану ей звонить.
